— Пассажиры рейса
«а-два-девять-пять”на Вену, пожалуйста, пройдите к выходу номер
восемнадцать. Посадка завершается.
— Поторопимся.
Артемов достал рацию и передал
короткое сообщение:
— Задержите их и еще пару пассажиров
под любым предлогом. На пять минут. Не дайте им войти в гейт.
— Сделаем, — донеслось из рации. — У
девочек как раз считыватель барахлит.
Мы ускорили шаг, направляясь к
выходу номер восемнадцать, где начиналась посадка на рейс.
Сотрудники охраны и сопровождающие нас агенты разделились на
группы, рассыпаясь по периметру терминала, чтобы перекрыть
возможные пути отступления.
Оглядываясь вокруг, я замечал
мелькающие силуэты пассажиров, их растерянные взгляды и суету. Как
будто все вокруг чувствовали, что происходит нечто странное.
На несколько мгновений
остановившись, я оглядел зал вылета. Толпа была неимоверно плотной
— матери с детьми, путешественники с чемоданами, школьники с
рюкзаками. Подумалось, что, даже если мы отследим Павловичей,
вытянуть их отсюда незамеченными будет практически невозможно.
Поднимется переполох.
Но не было времени думать о
сложностях. Мицкевич едва заметно кивнул, призывая следовать за
ним.
— За мной! — сказал Артемов. —
Следующий гейт — наш.
В конце длинного коридора появился
первый результат наших усилий: мелькнула узнаваемая фигура — Павел,
сын Дмитрия Павловича. Высокий, худой и бледный, он выглядел
слишком спокойно, что было ещё более настораживающим. У края зала
стоял его отец, оглядываясь, явно обеспокоенный задержкой.
Князь крови как раз стоял возле
стойки у гейта, где девушки в форме авиакомпании проверяли
посадочные талоны.
— Не может быть никакой ошибки! —
возмущался князь крови. — Мы уже три раза показывали эти билеты, и
все было в порядке!
— Прошу прощения, господин, —
виновато улыбалась девушка с ярким платочком на шее. — Это просто
неполадка в программе. Сейчас мне принесут другой считыватель, и
проблема будет решена. В качестве компенсации за это недоразумение
вам будет предложено особое обслуживание на борту…
Старший Павлович был полностью
поглощен разборками, но вот Павел…
Очередь расступилась, пропуская нас
к стойке, и в этот момент мы с младшим Павловичем встретились
взглядами.
— Отец! Они здесь!
Мицкевич двинулся вперёд первым, за
ним Кропоткин и я. Двое охранников тут же оттеснили девушек от
стойки и перекрыли коридор позади Павловичей, блокируя путь к
гейту.