— Если ваше императорское величество
настаивает…
— Настаиваю. Пусть поедут для
острастки и демонстрации серьезности наших намерений. Но пусть это
будет предельно корректное приглашение. Князь крови был и остаётся
членом Императорского Дома, так что ни единой грубости, пожалуйста.
Вполне вероятно, он будет напуган и не окажет сопротивления. Он
всегда был трусоват, поэтому, я полагаю, проблем не возникнет.
Катерина, все это время напряженно
молчавшая, прищурилась.
— Ваше императорское высочество, —
тихо произнесла она. — Мой отец действительно вряд ли будет
сопротивляться, но брат… Павел уже однажды потерял контроль, а
сейчас ситуация для моей семьи обострилась. Я опасаюсь, что Павел
снова может что-то выкинуть. Он всегда был вспыльчивым, а
сейчас…
Все в зале обменялись молчаливыми
взглядами. Фёдор Николаевич скрестил руки на груди, его взгляд
задержался на Катерине.
— Верно, Катерина Дмитриевна, —
кивнул он, — но, несмотря на это, я не хочу допустить грубости или
насилия. Я уверен, что Мицкевич и Кропоткин справятся достойно. Но
если ваш брат все же решит воспрепятствовать… Что ж, для этого там
будет Николаев.
Кажется, мне только что дали
карт-бланш. Не могу сказать, что я только и ждал момента врезать
Павлу побольнее, но всегда приятно поставить зарвавшегося негодяя
на место. И все же жестить я не собирался. Павловичи нужны в первую
очередь как свидетели и источники информации. А с «языками» нужно
обращаться аккуратно.
Лишь бы не повели себя, как
Немец.
Фёдор Николаевич снова посмотрел на
нас и кивнул:
— Отправляйтесь немедленно. Мой
секретарь сейчас передаст вам постановление. Дождитесь его в
холле.
— Как прикажете, ваше императорское
высочество.
Кропоткин взглянул на меня и кивнул
в сторону выхода. Мы поднялись и, раскланявшись, вышли следом за
Мицкевичем. Катерина проводила меня взглядом, её лицо оставалось
невозмутимым, но я чувствовал, что она не на шутку
встревожилась.
— Ну что, господа, будем знакомы. —
Мицкевич протянул майору руку. — Сергей Адамович, лейб-гвардии
майор. Прокатимся вместе с моими ребятами?
***
Мы выехали из Зимнего дворца на двух
черных автомобилях без гербов — чтобы не привлекать внимание раньше
времени. Мицкевич ехал в передней машине с ещё двумя охранниками,
мы с Кропоткиным сели во вторую.
— Павел Дмитриевич — это ведь тот
юноша, которого оштрафовали за применение магии в общественном
месте, — припомнил майор. — Совсем недавно было дело…