Очень удачным фактором оказалось отсутствие в городе собственного гражданского аэропорта. Вследствие этого первые очаги эпидемии стали возникать в тот момент, когда большая часть планеты уже была охвачена огнем смерти.
Нельзя недооценивать и роль непосредственно человеческого фактора. Действия командира батальона аэродромной охраны полковника Еременко были безукоризненно правильные и своевременные. Как только стали вырисовываться реальные масштабы мировой катастрофы, он принял беспрецедентные меры по сохранению города.
Первым делом он собрал всех руководителей служб города на совещание. Главу полиции, начальника медслужбы города, директоров заводов – всех, кто обладал в городе реальной властью. Он сумел доказать необходимость введения в городе военного положения и беспрецедентных мер безопасности. Умных он убедил, упрямых заставил, несговорчивых уничтожил. Полковник действовал быстро и жестко. В течение дня были взорваны все мосты через речку. Город получил защиту в виде естественной водной преграды. Половина личного состава батальона охраны была послана на охрану оставшегося коридора. Было перекрыто автомобильное движение как для въезжающего, так и выезжающего транспорта. Вся доступная строительная техника была брошена на возведение преградной полосы, закрывая последний сухопутный доступ в город. Оставшиеся солдаты вместе с полицией организовали постоянное патрулирование улиц города. По радио, местному телевидению постоянно транслировалось обращение полковника Еременко к населению. Горожан просили оставаться в домах, не выходить на улицу. Сообщать патрулям о местоположении инфицированных.
Особые приказы получили патрули. Уничтожать всех зараженных, а также всех имеющих даже малейшие признаки ран, нанесенных зомби. Неизвестно, сколько невинных было убито в первый месяц обороны, возможно немало. Только ни в каком другом месте властям не удалось сохранить восемьдесят процентов населения.
Такими же драконовскими методами решались проблемы беженцев. На единственном оставленном КПП все желающие попасть в город тщательно осматривались медиками. При малейших подозрениях на инфекцию беженцев убивали. Многие переплывали через реку. Все они отлавливались и доставлялись в общий карантинный лагерь, разделенный на множество отдельных зон. Под лагерь использовался один из заводов, стоящих на окраине города. Людей сажали в отдельные клетки по десять человек. Если в течение недели инфекция не проявлялась, задержанных отпускали. Если же в клетке появлялся мертвяк, то оставшиеся проходили карантин повторно. Охрана на заводе также имела приказ стрелять без предупреждения в любого, кто попытается нарушить режим или появятся подозрения в инфицированности.