– Как скажете, батюшка, – Амелия поклонилась ему, а потом неторопливо направилась к выходу.
– Наверняка ослушается и отправится к Элизабет, – пробормотал ей вслед барон Уиллоби и тяжело вздохнул. – Господи, когда же я от неё избавлюсь?! Неужели, мне всю жизнь терпеть эти муки? Откуда взялся у неё этот характер? Если б не Элизабет, я бы не справился с Амелией.
Элизабет! Она всегда оставалась для барона Уиллоби той юной красавицей, в которую он влюбился много лет назад. А потом…потом сделал предложение. Но она выбрала другого человека. После того злополучного вечера, когда она отвергла его руку, они не встречались несколько лет. Судьба свела их лишь в день похорон Аманды, покойной баронессы Уиллоби. Он остался один, с тремя дочерями на руках. Лизи исполнилось всего три года, Берне два. А Амелия родилась в день смерти своей матери. Это произошло ровно восемнадцать лет назад. И все эти восемнадцать лет Элизабет поддерживала его. Она относилась к его дочерям как к своим собственным, но больше всех любила Амелию. Она души не чаяла в младшей дочери и однажды призналась, что Амелия напоминает её саму в молодости. Дочери называли её не иначе как матушка Элизабет. Он сам иногда называл её по имени. Барон Уиллоби и сейчас продолжал её любить. Возможно даже больше, чем в молодости, но ни разу за эти годы так и не осмелился на откровенный разговор. Он боялся. Боялся, что она снова уйдёт и оставит его одного. И главной причиной страха являлся траур, который и по сей день соблюдала Элизабет по своему покойному супругу. Он никогда бы не осмелился потревожить столь трогательную преданность.
Барон Уиллоби полностью погрузился в мысли, оттого и не замечал как Лизи и Виктор смотрят друг на друга. А они не только смотрели, но и разговаривали:
– Когда, Лизи? Когда? – спрашивал у неё Виктор.
– Я уже сказала. Завтра. Встретимся в кофейне, как обычно.
– Когда я смогу просить твоей руки?
– Надо ещё немного подождать, Виктор!
– Ты меня не любишь!
– Я тебя люблю, а вот мой отец действительно не любит.
– Я – то в чём виноват?! Они с моим отцом разъехаться не смогли, поэтому и разругались.
– Твой отец не уступил дорогу!
– Твой отец тоже не уступил дорогу!
– Не смей грубить, Виктор!
– А как насчёт тебя?
– Я говорю правду!
– Я тоже говорю правду!
– Нет! Ты грубишь! И если ты сейчас не извинишься, мы с тобой никогда больше не увидимся.