Она выжидала. Хотела знать, отчего Гил решил помогать Уф-Олдрич. А он не мог удовлетворить её любопытства. Ну не говорить же даме сердца, что ему всучили аванс в 200 монет, который для него является целым состоянием, а потом его ограбили, лишив не только этого состояния, но и всего того, что он заработал до этого?
Нет, он и так выглядел сейчас слишком жалким. А ему необходимо было вернуть её интерес. Жизненно необходимо! Он нуждался в её желании, как в воздухе. Не мог отказаться от Марлены теперь, когда сама судьба столкнула их вместе.
– Ты же сама сказала, что Уф-Олдрич могущественный орден, – начал он. – Так вот, ты должна знать, что он обзавёлся магом.
– В самом деле? – в голосе Марлены послышалась тревога.
– Да, – подтвердил Гил и вынул из-за пазухи магический договор.
В один миг девушка пресекла комнату и нетерпеливо выхватила документ. Пробежала глазами по строчкам. Побледнела. Её пушистые ресницы дрогнули, Гилу показалось, что в них сверкнуло что-то влажное. Но уже через миг Марлена подняла взгляд и он увидел то, что хотел.
Лед тронулся! Нет, не так, он почти оттаял, выйдя влагой из берегов. Её глаза вновь были живыми, теплыми, настоящими.
Марлена кинулась к Гилу и, прижавшись своей пышной грудью к его, уронила голову на плечо. Вздрогнула. Вскинулась и зашептала в самое ухо… часто, часто:
– Нет, нет, Гилберт, ты не можешь… Не должен… Пожалуйста, не делай этого. Ради меня. Ради нас!
Её тонкий стан вдруг опрокинулся назад, руки взметнулись и, порхнув к его лицу, обхватили его. Небритые щёки Гила обожгло её теплом, тело словно молнией прошибло. И если бы не чёртова голова с перемолотыми в фарш мозгами, то он не стоял бы истуканом. Он уже хватал бы свою ненаглядную за талию, уже сажал бы её на подоконник и потрошил ворох шелковых юбок.
Но он не мог и с места сдвинуться, его будто парализовало, и лишь пульсирующая азбука немых отбивала в мозгу стуком, – действуй! Действуй!
С трудом подняв руку, он коснулся её лица. Пальцы проскользили по атласистой кожи, коснулись губ, подбородка.
– Гилберт, – простонала она, как тогда в «Единороге». – Гил-л-л.
От её молящего голоса у парня сердце увеличилось до размеров всего тела и било сейчас в каждой клетке одновременно, но он знал, что молит она не о ласках.
– Не могу, – проговорил он с расстановкой.