– Тогда ты убьешь нас обоих. Если я не выполню задания – мне конец, Гил!
– Я твоё задание?
Она кивнула.
– Так было до «Единорога».
– Нет! – поспешно выпалила она. – Меня выбрали именно потому что… Потому…
Почему её выбрали и для какого именно задания, Марлена сказать так и не успела, за дверью раздались торопливые шаги, а через миг на пороге возник Сидж.
– Я предупреждал, что за этим парнем придут! – взвизгнул он. – Теперь у всех нас будут большие проблемы. А ну живо дуйте отсюда, пока всех нас не четвертовали!
Обратился он не к сталкеру, а к Марлене и, судя по реакции девушки, она прекрасно понимала, что хозяин притона не лгал – люди, что присвоили себе Гилберта, были способны на что угодно.
Девушка бросила короткий молящий взгляд на сталкера и, задрав ворох юбок, ступила на подоконник. Гил хотел удержать её, предупредить, что прыжок вниз может быть опасным, но Марлена на удивление резво сделала шаг вперёд. Лёгкие ткани платья взметнулись вверх, оголив восхитительные изгибы ног в тонких чулках.
Гиг перевалился через подоконник и выставил руки, будто мог поймать улетающую от него девушку, но пальцы схватили пустоту. А потом раздался стук каблуков. Резкий, звонкий. У Гила защемило сердце, он чуть не вывалился из окна, но был схвачен Сиджем за шкирку и вброшен обратно в комнату. С улицы раздался торопливый цокот, он уносился в сторону узкой подворотни, уносился прочь от Гила.
– Пусти! – закричал он, намереваясь броситься вслед за Марленой, но Сидж держал его слишком крепко, к тому же за дверью уже раздавалась тяжёлая поступь.
Гил знал, что это за ним. Он прикрыл веки и постарался унять сердцебиение. Не к чему выдавать Марлену. Если ей удастся сбежать, то он вымолит у судьбы ещё один шанс – упросит о новой встречи.
Дверь распахнулась, и на пороге возник Кирс. На этот раз он не старался выглядеть проще, чем есть. Одет гер был подобающим своему статусу образом – в дорогой камзол, высокие кожаные сапоги, при шпаге. Плечи покрывал плащ, подбитый норкой. Слишком тёплый для сентября, но богачи носили меха не для согрева.
– Наш человек сообщил мне, что договор был принят, – проговорил он вместо приветствия, растягивая в ухмылке свои удивительно красные губы. – А раз так, то я не вижу смысла торчать в этой дыре. Карета уже ждёт вас, Гилберт.