Исправится.
– Мне здесь не нравится, – сказал Родион, выпутываясь из плащ-палатки. Он вдохнул сырой воздух и выдохнул шумно, через рот. – Мне точно здесь не нравится.
– А по-моему, мило. Смотри, какая прелесть! Я ее домой заберу.
Викуша сняла с печки фарфоровую гончую и поцеловала в пропыленный нос.
Пыли мало. Грязи вовсе нет. Но газеты под печкой старые. И книги с выдранными страницами, которые использовали на растопку.
Шкафы. Чужие вещи.
Далматов не может отделаться от ощущения неправильности.
– Чур, моя комната тут! – крикнула Таська, перевешиваясь через перила. – Вик, поднимайся.
Викушу не надо было уговаривать. За ней хвостом потянулся Юрась, а вот Егор остался у печки. Он сел на корточки, широко расставив колени, и принялся заталкивать рваные страницы в черный зев.
Потолок заскрипел, захрустел. Посыпалась побелка.
– Доволен? – Родион щелчком сбил кусок мела.
– Чем? – тихо поинтересовался Далматов, но ответа не получил.
– Если ты втянул Викушу в какое-то дерьмо, то десять раз пожалеешь об этом.
Детская угроза. Во всяком случае, тогда она казалась детской.
Далматов знал, что опаздывает. Он спешил, но все равно опаздывал.
К Черному озеру. К лиловому рассвету. К Саломее, которая до недавнего времени жила исключительно на полках книг памяти. Илья благоразумно их не касался, пока ему не оставили выбора.
Джип, замызганный грязью, стоял в воде. И мелкое ледяное крошево налипло на колеса. Из снежной шапки торчала антенна, и старый ворон пытался отломить ее у основания.
– Кыш пошел, – сказал Илья ворону.
Птица раззявила клюв, но не издала ни звука. Зато слева раздались гулкие удары.
– Ну надо же, все-таки приехал! – Родион сидел на камне и рукоятью пистолета сбивал желтые кусты лишайника. – А мы сомневались. Ну, она сомневалась. Я-то надеялся.
– Где Саломея?
Опасно стучалось в виски запределье. Чуть поддашься – прорвется.
– Там! – махнул рукой Родион.
Безветренно. И солнце высоко висит. Черные воды озера глотают свет. И на самой границе неба и воды проступает мутное пятно острова.
– А если бы я не приехал?
– Приехал же. – Родион указал на пистолет: – Убери. Ты выстрелишь. Я выстрелю. Два трупа. И третий на острове. Кому это надо?
– И что ты хочешь?
– Сложный вопрос… Викушу найти… вернуть все, как было. Или хотя бы понять, что произошло. Кто виноват – вечный вопрос. Лодка ждет, Илья. Ну и выбор за тобой.