Дверь скрипнула, и в зеркале отразился Луис. Простой темно-зеленый костюм с черными вставками, изумруды на запястье… Лусия надула губы.
— Луис, ты еще не одет?
Вместо ответа брат поцеловал ее в щеку.
— Ты сегодня очаровательна, малышка. А еще вчера пеленки пачкала…
— Луис!
— Держи. Думаю, он пойдет к платью.
Луис ловким жестом протянул Лусии невесть откуда извлеченную шкатулку. Девушка радостно схватила ее и…
— Луис!
Бриллиантовый браслет был великолепен. И украсил бы даже королеву.
— Это так дорого!
— Не дороже денег, — отмахнулся Луис. Хотя и испытывал нешуточную тревогу на этот счет. Дорвавшись до власти, отец решил, что ему никто не указ, и отдавал распоряжения, не задумываясь об их выполнении. А откуда берутся в казне Храма деньги на прихоти Преотца?
Налоги, да.
Торговля, пожертвования…
Налоги были уже собраны, второй раз не соберешь, торговля тоже дело такое, в нее надо деньги вкладывать, а пожертвования…
Добровольные уже сделаны. И даже добровольно-принудительные.
Конечно, хорошие деньги делаются на войне, но с кем воевать и кого завоевать? Тут надо все тщательно рассчитать, а то пойдешь за шерстью, а вернешься бритым налысо. Да и… проигравший Преотец — мертвый Преотец. А с ним и его семья.
Не хотелось бы.
Но…
Луис решил, что будет делать все от него зависящее. Поговорит с отцом, а если тот не поймет, постарается хотя бы защитить младших. Например, Лусию он отправлял в Карст. Заодно и сам съездит, узнает, что там и как с завещанием Королей.
Про Карста-младшего он справки навел, оказалось, что парень — художник, и вроде как талантливый. А такие все со странностями.
Сложнее с мальчишками. Родригу стал предстоящим, заняв место отца, и теперь вытащить его из Тавальена будет сложнее. Зато Эттан чувствует себя в безопасности.
А Эрико…
Надо, надо посмотреть, что там у него за красотка такая образовалась. Братец уж сколько времени в розовых облаках витает! Мозгами вообще не пользуется!
А вот Эттану свою красоту представить не хочет, значит — любовница из простонародья.
Не забыть бы!
— Луис, я так волнуюсь… думаешь, я понравлюсь Карсту?
— Здесь только его представитель, — отмахнулся Луис. — А ему все равно. Но могу тебя заверить — обязательно понравишься. Ты ведь сама — произведение искусства, а Карст — художник. Наверняка вы найдете общий язык.