— Дай вспомнить. Это картина нарисована в 19 веке. Художник
малоизвестный. Крупин. Но уже в нашем столетии его рисунки стали
популярные. Там мифология. Он нарисовал лешего в лесу.
Вот это да. Я чуть не вздрогнул. Но сдержался.
Совпадение? Едва ли. Хотя что еще это может быть? Очень и очень
интересно.
В прошлой жизни я занимался таким делом. И картина знакомая.
Клиент утверждал, что в лунные ночи картина оживает. Когда свет
луны падает на нее. Леший оживает. Пытается вылезти из леса. В
квартиру.
Стоимость действительно зашкаливала. Крупин оказался вдруг
популярный на Западе. Потом и во всем мире. Его картины стоили не
меньше, чем Серов, Репин или Айвазовский.
Ну что же. Расследование показало, что все странности - плод
больного воображения. Никто на картине не двигался.
Правда, потом клиент умер от сердечного приступа. Врач сказал,
что симптомы странные. Масса невольных и нестройных движений.
Рефлекторных. Изнеможение. И паралич мышц. Будто его щекотали до
смерти.
И я вспомнил, что по преданиям, леший мог защекотать жертву до
смерти. Странно, очень странно.
— Подожди, — я остановился. — А ваш главред не жаловался на
картину? Какие-нибудь странности? Видения?
Алла округлила глазки. Кивнула. Поднесла ладонь ко рту. Как
будто не хотела, чтобы ее слышали.
— А откуда ты знаешь? Да, было такое. Главред жаловался, что
леший на него смотрит. Машет иногда. Зовет к себе в лес. Шутил по
этому поводу много. Смеялся.
Ага, знакомо. У моего прежнего клиента депрессия тоже мигом
менялась на возбуждение. На радость.
— А еще охранник говорил, что по ночам из кабинета шаги
раздаются, — продолжала Алла. — Голос слышал. Мужской, незнакомый.
Что-то говорил непонятное. Охранник открывал дверь в кабинет, а там
никого нет. Вот такая вот мистика.
Я огляделся. Увидел вдали вывеску кондитерской. Там внутри
наверняка есть буфет. Сейчас трудно пробиться в ресторан. Кафешек
мало. Поэтому придется вести девушку в буфет.
— Слушай, а дело интересное, — я указал на кондитерскую. —
Пойдем, посидим. Ты расскажешь подробнее. Чаю попьем. С ватрушками.
Ты ведь домой не торопишься?
Алла улыбнулась.
— Почему бы нет? Чай был бы кстати. Я замерзла. А ты говоришь,
как заправский сыщик из фильма. Ты возьмешься за это дело? И
поможешь брату?
Под конец она посерьезнела. Я тоже. Перед тем, как ответить,
задумался. Мы подошли к кондитерской. Вошли внутрь. Действительно,
буфет.