Я уж подумл, Батур решил поддержать меня, но не тут-то было:
— Однако ты поступил бесчестно, Лют, — добавил он, нахмурив
брови. — Убил, не предупредив. Как вор. Такого духи предков не
любят.
— Они тоже напали без предварительной записи! — возразил я.
— Но не стали убивать сразу, — парировал Батур. — Мы знали о них
и понимали намерения.
Ух ты ж! Кажется, я знаю, откуда такой обычай. Только вот
странно, что он дожил до нынешних лет.
Так поступал народ, из которого происходил сам Кхазар. Честное
было племя. Причём «было» — в прошедшем времени уже на момент
нашего с ним знакомства.
Другие кочевники придерживались правил куда более практичных. Уж
не знаю, сколько веков до этого продержались родичи Кхазара с таким
благородным подходом к войне, но в итоге остался он один. И,
видимо, каким-то образом смог распространить на кочевников не
только своё имя, но и традиции.
Молодец, ничего не скажешь. Сейчас, например, это спасло мне
жизнь.
Интересно, это можно считать платой за предательство?
— Герел был сильнее меня, — попытался я донести свои доводы. —
Дай ему хотя бы малый шанс — с перерезанными глотками могли
оказаться мы. К тому же, без вождя орда скоро начнёт грызться между
собой за власть, и наши поиски потеряют в своей важности.
Я встал. После затянувшейся поездки в седле мой зад вспомнил,
что он ушиблен, и заныл так, чтобы компенсировать долгие часы
молчания.
Эх, как же не хватает Елены или Милуши. Они бы мигом уняли
боль.
Хотя…
Учитывая, где именно болит, скорее всего заставили бы лежать с
припарками кверху.
Я вздохнул поглубже, принимая ласку буйного разгульного ветра, а
затем посмотрел на своих спутников и сказал:
— Меня волнует только один закон. — Голос получился твёрдым,
звонким. Он заставил их напрячься в сомнениях. — Тот, что позволит
достичь цели, сохранить жизнь мне и моим близким. Мой Закон.
Сомнения во взглядах усиливались, и я добавил, выдержав
небольшую паузу:
— К тому же, я никаких клятв Герелу не давал. И сохранить жизнь
не обещал. А что он себе подумал — его проблемы.
Сказал — и поковылял к лошадям. Чтобы размяться.
Алексей и Батур замолчали, отвели взгляды. Задумались.
Это хорошо. Думать вообще полезно. Особенно если это заставляет
выйти за рамки привычного.
Когда я познакомился с богами, понял, что те мало чем отличаются
от людей по своему поведению. Они разные. Кто-то властный, а
кого-то власть тяготит. Одни строго блюли собственную мораль, а
другие забавлялись тем, что навязывали разные морали разным людям
от собственного имени, а потом сталкивали их лбами. И те
поколениями резали друг друга, доказывая свою правду. И не
подозревали, что обе «правды» истинны, насколько это вообще
возможно.