Заострять на этом внимание не хотелось, поэтому я поспешил
сменить тему:
— Господа! Надеюсь, мне не придётся вам объяснять и, уж тем
более, убеждать, что безо всяких уступок покинуть город не
получится?
Недовольный гомон едва не заполнил помещение, но я прервал его в
зародыше:
— Нет, безусловно, в ваших силах одолеть и городскую стражу, и
гвардию местного князька, который так боится варгийского оружия,
что до сих пор не высунулся из своего гнезда… — Заглохший
недовольный гомон возродился согласными возгласами. — Однако
Мадальталь — город всем нам полезный и нужный. Стоит смотреть в
будущее, ведь это не последнее ваше путешествие. И в будущем лучше
вернуться сюда добрыми друзьями, а не врагами, потерявшими прибыль
ради сиюминутной выгоды.
Этим дуракам следовало сначала подсластить ложку с лекарством. А
то слишком уж морды недовольные. Пусть кичатся славой, к которой не
имеют никакого отношения, хотя сами понимают, насколько я
преувеличил.
Князь Мадальталя не вмешивался потому, что его гвардия умела
разговаривать только языком стали и магии. Словесные сражения —
удел толмачей и торговцев. А если они не справятся, тогда уж и
воины вступят в дело. Но в таком случае миром спор точно не
закончится, а купцы войдут в летописи, как мученики и предвестники
новой войны. Быть может, даже поимённо.
— И что ты предлагаешь, Путешественник? — буркнул Поспех. — Мы
честно заработали своё. А что асмаридцы дураки — так это не наша
вина!
Я ещё не придумал, что делать. Мысли лихорадочно крутились в
голове, но пока всё было не то. Ответить сразу вряд ли получится, а
оставлять этих людей вариться в собственных думах опаснее, чем
наблюдать за молчащей женщиной.
Как-то один случайно встретившийся мне мудрец поделился недурной
мыслью. Мол, если женщина начала молчать, значит, она начала
думать. А надумать она может очень много всего. Конечно,
необязательно плохого, но риск слишком велик, а вероятность
благоприятного исхода маловероятна.
Возможно, это был бог. Или провидец. Ведь перед моим
исчезновением Эфлен, которая всегда имела своё, отличное от моего
мнение на любые события, и не стеснялась его высказывать, вдруг
стала молчаливой и спокойной. Конечно, по сравнению с обычным
поведением.
Эх, надо было вспомнить того мудреца. Быть может, не оказался бы
в нынешнем положении.