— Да пошла ты!
Юла вскочила с кресла и развернулась к выходу с твердым
намерением запереться в комнате и не выходить оттуда пару дней.
—Тебе, я смотрю, совсем в голову не приходит, что твоему папе
уже не двадцать и у него проблемы с сердцем.
— Что? — Юла остановилась в дверях.
— Что слышала. Все твои тупые выходки — это очередные рубцы от
его инфарктов.
— Ты врешь.
Лизонька стремительно встала и, подойдя к Юле, больно схватила
ее повыше локтя.
— Если ты, дрянь, дашь еще хотя бы один повод для волнения за
себя, я сделаю все, чтобы упечь тебя в психушку.
— Никто не упечет в психушку здорового человека, — Юла вырвала
руку из ее хватки.
На коже остались малиновые полосы от ногтей.
— Проверим? — улыбнулась мачеха.
Юла не собиралась принимать слова Лизоньки всерьез. Скажи ей
отец, что он волнуется, что переживает, она бы прислушалась.
Наверное. Но он просто ушел, оставив ее с мачехой. А у той во всей
этой истории была своя корысть. Юла ни на секунду не верила в
любовь двадцатитрехлетней безродной Лизоньки к сорокалетнему
бизнесмену Виктору Шилову. Хоть убей, не верила.
К счастью, никто не стал запирать ее дома. Хотя, признаться, Юла
ожидала чего-нибудь подобного. Но, видимо, отцу было все равно.
Каждую минуту помнить о том, что за тобой ведется слежка,
оказалось настоящей пыткой. Изнурительной, сводящей с ума. На фото,
которое Лизонька совала вчера под нос мужу, Юла выглядела хмурой,
испуганной и… совсем не похожей на себя. После приезда в Америку
она не сделала ни одного селфи, поэтому по-прежнему воспринимала
себя той самой московской красавицей в облегающих платьях, на
каблуках и с уверенностью во взгляде. И вот теперь каждую секунду
она думала о том, что снова на фото будет жалкой и некрасивой. А на
этом у нее был пунктик.
Впрочем, Ксавьер ведь не видел ее московскую. Он познакомился
вот с этой: в мешковатой одежде и с вечным хвостиком. Но она все
равно ему понравилась. Даже такая.
Юла докатила до кафе, в котором работал Ксавьер. Да, она обещала
не приходить к нему на работу, но сегодня был особый случай, и она
посчитала, что один раз договоренностью можно пренебречь.
Припарковав велосипед, она бросила взгляд на тот самый столбик, у
которого началось их с Ксавьером знакомство, и зашла в
кондиционированную прохладу зала. Пахло специями и океаном. Им
здесь пахло повсюду.