Мои однокашники частенько сетовали, что, мол, дети в две тысячи
двадцатых — беспомощные нежные снежинки. Типа, вот у нас в их годы
вокруг грохотали лихие девяностые, родителям на нас было пофиг, а
мы все были — эгегей! Адаптировались к меняющимся временам,
крутились, не боялись ни черта.
А может как раз в этом дело? Адаптируются к тому, что есть.
Здесь, в девяностых, отращивают клыки и тренируют деловую хватку.
Там, в две тысячи двадцатых, культивируют беспомощность, чтобы
родители, двинутые на заботе и опеке своих чад, могли почувствовать
свою нужность и незаменимость.
— Это нам отсюда таскать? — заныл Бельфегор, когда увидел, где я
припарковался. Социалистический был перекрыт, а вся парковка театра
драмы была уже забита.
— Как быстро к хорошему-то привыкаешь, да? — усмехнулся я. —
Помнишь, как мы твой поливокс от завода до «Фазенды» зимой
тащили?
— Так это когда было-то… — насупился Бельфегор. — Хотя да,
недавно. А кажется, что вообще в какой-то прошлой жизни.
— А у организаторов разве нет помощников? — Астарот выбрался из
машины, поежился и попытался поднять воротник косухи. — Там столько
народу было всякого, чем они занимаются?
— А ну хорош ныть! — скомандовал я. — Места в машине — они
такие. Работа грузчика в подарок!
*****
Концерт начался почти без опозданий. Ну, всего-то на полчаса,
может. Как обычно бывает, что-то там засбоило, или какие-то провода
кто-то не привез, случилась суета с поиском виноватого. Который
благополучно от кары скрылся, притащили за шкирку кого-то, кто
разбирается, устранили неисправность. И на сцену вышли «Парк
культуры и отдыха». Густой снег валил с неба, и уже даже на
асфальте перестал таять, а превращался в серую кашу. Налип на
ветках, покрыл сплошным белым ковром газоны. В общем, новый год
сплошной, а не первое мая. Правда, народу все равно было дофигища.
Вся широкая лестница и площадь под ней, переходящая в парковку
перед областной администрацией, заполнена сплошной толпой. Не
сказал бы, что все они как-то смотрели на сцену. Да и звук был,
прямо скажем, так себе. В том месте, где мы кучковались с другими
музыкантами, разобрать слова еще было можно, а вот на небольшом
отдалении было слышно только басы.
Больше всего было жалко девчонок из танцевальной группы «Кобра».
Вместо раздевалки выступающим поставили незамкнутую ширму. Ясен
пень, подростки старшего школьного возраста моментально просекли,
что со стороны газона отлично видно, что происходит внутри. Правда,
девчонки были явно опытные, не первый раз выступали. Так что на
свист и улюлюканье внимания не обратили вообще. Тем более, что их
сценические костюмы мало чем от нижнего белья отличались. Но вот
своей очереди им под снегом приходилось ждать в экстремально
коротких платьях и чулках сеточкой. А номеров у них в программе, в
отличие от музыкантов, было несколько. Их выпускали на сцену между
выступлениями рок-групп.