Заместитель у него по лечебной работе Герман Петрович Шалдыбин –
будущий главный врач больницы имени Бурденко, на этой должности он
проработает с 1984 по 1999 годы. Строгий, но, как говорится,
объективный. Помню, как он говорил: «О каком доверии к специалисту
может идти речь, если на нём джинсы и мятый халат?!».
Ну да, в каком-то плане Шалдыбин был консерватором, но дело своё
знал туго, на всю Пензу в плане лёгочной хирургии с ним мог
посоревноваться только его бывший наставник Исаак Петрович Гутман,
возглавлявший в послевоенные годы Пензенский областной
противотуберкулезный госпиталь инвалидов войны.
Честно говоря, я не ожидал, что мне повезёт оказаться сразу
после интернатуры в главной больнице области. Думал, хорошо бы
вообще зацепиться в Пензе для начала хоть в какой-нибудь больнице.
А тут раз – и направление в областную. Кто там за меня словечко
замолвил… Почему-то первым делом на ум пришла фамилия Мясникова. Ну
а что, ему же выгодно, чтобы я всегда находился, так сказать, под
рукой. Вдруг или ему, или кому-то из его близких понадобится моя
помощь. Уж наверняка в Облздраве к просьбам второго секретаря
обкома партии прислушиваются. И мелочиться тот не стал, выхлопотал
направление сразу в областную. Надо будет как-нибудь при личной
встрече выведать, ему ли я в самом деле обязан этим
назначением.
В Сердобской ЦРБ я своих теперь уже бывших коллег на прощание
сводил в лучшее местное кафе «Берёзка». Стол ломился от яств и
напитков, играла живая музыка, а Леночка откровенно напрашивалась
после застолья ко мне в гости. Мол, напоследок разочек можно
сделать нам обоим приятное. Но я был твёрд, как кремень, на что
она, кажется, немного обиделась. Хотя в тот момент я был изрядно
навеселе, может, и не немного обиделась, потому что запомнилась ещё
и оплеуха. Причём после этой оплеухи мы с Ленкой точно отплясывали
какой-то «ритмический» танец. Наверное, она тоже была хорошо
поддатой, и её настроение менялось, как муссон.
В областной больнице так же была 5-дневная рабочая неделя, не
считая дежурств, как и в любой другой больнице СССР. Первое моё
дежурство выпало на 1 сентября. В принципе, мне было до лампочки,
когда дежурить, в школу мне никого вести не надо было.
Между делом я усердно штудировал книгу по иглоукалыванию,
полученную от Ларина, и ещё до начала работы в областной больнице
успел попрактиковаться в домашних условиях на соседке тёте Вале –
то бишь Валентине Фёдоровне Огурцовой, которая когда-то отправилась
с мамой в «Будылин», а закончилось всё сломанной ногой. У мамы в
смысле, а не у соседки. Но у той была своя проблема – шейный
остеохондроз. ДАР понадобился только для диагностики. Её я проводил
до и после каждого сеанса. Всего их понадобилось пять, в течение
пяти дней подряд после чего пациентка заявила, что у неё прошли
онемение в руках, головокружение и шум в ушах. И вообще она
почувствовала себя лет на десять моложе, когда никакой остеохондроз
ещё её не беспокоил.