— Где он.
— Я… В клетку его посадила, —
сообщила Ангелина. — Он у меня в спальне.
— В клетку? — не сразу понял я, а
потом вспомнил.
Та самая клетка, в которой он попал
в моё распоряжение — после нашего приезда во Фламберг она вот уже
полтора месяца лежала на чердаках. Уже и забыл про её
существование, Нанотолий все эти недели был на свободном выгуле.
Это Ангелина молодец, конечно, что додумалась. Только надолго
ли?
Я направился в спальню — процессия
направилась за мной. У дверей я спросил:
— И что он? Не пытается
выбраться?
— Не-а. Во-первых — пьяный,
во-вторых — клетка на него, похоже, воздействует как-то. Не зря же
эта твоя корабельная профурсетка в неё Нанотолия таскала, — сказала
Ангелина, а потом перегнала меня, посмотрела как-то даже наивно и
жалобно. — Ты его это… не убивай, ладно? Я его первые недели
терпеть не могла, а теперь уж привыкла как-то.
Ишь ты, защищать вздумала. Не скажу,
что это сильно мне помогло — в её спальню я ворвался в полной
готовности придушить зверюгу. Даром колдун, даром нам жизнь спас,
даром — четвероногий друг. Он уничтожил мой главный планируемый
источник обогащения!
Но когда я перешагнул через
разбросанное на полу нижнее бельё (мда, даже не догадывался, что
Ангелина носит такое затейливое) и увидел своего приятеля,
валяющегося кверху огромным пузом, в скрюченной позе, с высунутым
языком и довольно громко для своего размера храпящего — понял, что
любая воспитательная беседа будет обречена на провал.
— Гедонист и сиборит, чтоб его, —
пробормотал я, заметно подобрев. — Пусть живёт, но карцер в
несколько суток ему обеспечен. Отнесите его в башню, кто знает,
какие эффекты будут после пробуждения после такого объёма выпитого,
как-никак, колдун с дикой магией. А ты, Гелька, приберись в
комнате, пожалуйста, не стыдно разве — в таком беспорядке.
— Пф! — фыркнула Ангелина, но пару
предметов гардероба всё-таки поспешно прибрала в шкаф.
После меня снова накрыл
винодельческий раж. Сперва я измерил остатки на дне недопитой
канистры — там было около полулитра, и с ними, как выяснилось,
творилось что-то неладное. Лакмусовые бумажки показали содержание
метанола и формальдегида, да и запах был какой-то совсем
неблагородный.
Была ли в этом вина тупая, или
винный продукт изначально был неблагородным, и тупай утилизировал
отбраковку — осталось неизвестным.