Даже как-то со слезами в голосе
последнее прозвучало. Опять, что ли, “девушка в беде”? Ещё и со
мной в качестве источника “беды”? Нет, Саша, ты кремень, не
поддавайся и не пытайся её утешить и решить проблему. А то опять
начнётся, и так — руки за спиной пришлось держать.
— Надо, — согласился я. — И ты
терпи. Жрица ты огня или не жрица, в конце концов? Смертоносная
Дева или не смертоносная?
— Ага. Давай там, представляй
что-нибудь мерзкое и неприятное. И следи давай. Всё ли я
растоптала.
И мы оба терпели. Мы же коллеги,
чёрт возьми! Я не сплю с коллегами и бизнес-партнёрами. Даже если в
них проклёвывается “девушка в беде”.
Цинично — но девственность девушки,
которой ты можешь доверять — на данный момент один из самых главных
и незаменимых инструментов моего будущего винодельческого бизнеса.
И Ангелина это прекрасно понимает.
А ещё меня где-то там ждёт Надежда
Константиновна, хоть всё никак не пересечёмся, а я всё никак не
успеваю сходить до домика с девицами и расспросить, почему её так
долго нет, и где она теперь.
Около четырёх часов я, вперив
взгляд, внимательно следил за процессом, представляя для
нейтрализации “побочного действия” свежевание богомерзких чудовищ и
похороны старушек. В общем, мы оба подошли к процессу более чем
ответственно. Чуть за полночь все канистры с вином были заполнены
суслом и погружены в “Антилопу Гну”.
Я читал, что в древности, до
Катаклизма, в Португалии или Греции вино давили попарно. И что двое
мужчин за сутки могли выдавить восемь кубометров виноградного сока.
Но то — двое мужчин, и не сразу после аврального сбора урожая.
Ангелина делала перерывы, потому что уставала от процесса, и под
конец всё чаще и чаще, а последние две корзины давила уже из
последних сил. После, вытерев ноги и одевшись, просто рухнула на
пол террасы.
— Я всё, — сообщила она.
— Ну и чего нам делать? Тут тебя
оставить?
— Не. Меня тут койоты обглодают. Или
вот этот, — она махнула на нервно щебетавшего в машине Нанотолия. —
Слушай… Саша. Неудобно просить.
— Ясно всё с тобой, — вздохнул
я.
Взвалил я её на плечо и понёс к
машине.
— Альфонсовна, — сказала она.
— Чего? — не сразу понял я, выгружая
её на заднее сиденье.
— Ты спрашивал как-то. Моё отчество
— Альфонсовна, — пояснила она, зевнув. — Альфонс Сильвестрович
Поклевский-Козелл мой папка был… Владелец сети автосалонов, и по
совместительству частный автопарк Болотниковых в Верх-Исетске
обслуживал… Папка… отомщу за него… когда-нибудь…