– Что ж, – говорит мальчик, – это можно. Тащи большой медный
котёл, тащи хворост, огонь разжигай!
Побежал Тала за медным котлом, побежала Талахке за хворостом. А
мальчик камни из дома выкинул, один только себе оставил, выхватил
из очага головешку, в тряпку завернул да поверх Талашки в люльку
положил. Сидит, люльку качает. Прибежал Тала – принёс котёл,
прибежала Талахке – принесла хворост.
– Давай скорее ребят, будем обед варить! Отвечает им
мальчик:
– Тут ваш сын Талашка заплакал. Пока я с ним возился, все ребята
разбежались. Зато теперь крепко спит Талашка! – И показывает
головешку в люльке.
Заревела Талахке-медведица, заревел Тала-медведь:
– Ой, беда! Загубил ты нашего сына Талашку, сделал из него
головешку!
Чиркнул мальчик ножом по камню так, что искры посыпались,
закричал:
– Мой отец колдун, моя мать колдунья, мой дедка колдун, моя
бабка колдунья, я сам великий колдун! Могу из головешки снова
Талашку сделать! Только отнесёшь меня за это, Тала, домой!
– Отнесу, отнесу, сейчас отнесу! Сунул мальчик головешку под
печь, ткнул кулаком в бок Талашку, тот проснулся и заорал во всё
горло.
Радуется Тала, радуется Талахке, всего Талашку облизали. А
мальчик вскочил на плечи медведю, сел верхом, говорит:
– Неси меня домой!
Понёс Тала. Донёс до озера, где саамы рыбу ловят, говорит:
– Беги дальше сам. Боюсь дальше идти! А мальчик чирк
ножичком:
– Мой отец колдун, моя мать колдунья, мой дедка колдун, моя
бабка колдунья, я сам великий колдун! Это озеро я сделал! Хочешь –
из тебя такое же сделаю?
– Не хочу, не хочу! – затряс головой Тала и так побежал, что
быстрей ветра до стойбища добежал.
Тут саамы схватили Талу, связали:
– Попался, трусливый Тала! Зачем наших детей воруешь?
Тонким голосом заревел Тала:
– Развяжите меня! Отпустите! Я скажу вам, что делать, чтобы
медведи ваших детей не воровали.
Развязали саамы Талу, ждут, что он скажет.
– Первое: дети должны слушаться матерей. Второе: у них должно
быть храброе сердце. Третье: при встрече с медведем надо смотреть
ему прямо в глаза, – сказал так и убежал в лес без оглядки.
С тех пор саамы с малых лет не боятся медведей. Встретят Талу в
лесу, храбро посмотрят прямо в глаза, и не трогает их Тала, уходит.
Ну, а кто матери не слушается, того медведь утащит. Тот сам
виноват.
Я шла по заснеженному склону сопки и мохнатые ветки стланика
стелились под моими ногами. Иногда я поскальзывалась на
обледеневших камнях, а один раз моя нога провалилась в расщелину
между валунами. Я аккуратно вытащила её и пошла дальше ещё
быстрее.