Браслет — и браслет, что в этом такого? В браслете-то ничего, но в его пропаже!
Петр, не поднимая шума, и принялся обыскивать корабль, рассудив, что посреди моря спрятать уворованное особенно некуда, а умному человеку все тайнички завсегда откроются.
И — нашел в небольшом тайничке. Тот, кто его оборудовал, явно был новичком, не подумав, что свой-то корабль и капитан и боцман до досточки знают. А как иначе? Ты ж ему жизнь доверяешь, хоть в шторм, хоть в бой — и платить обязан любовью и верностью. Пусть береговые смеются, но для моряка корабль — это как жена, любовь, дом...
Одним словом, боцман проследил за тайничком — и увидел Меншикова. А в тайнике добавилось монет.
Так что делать-то с мерзавцем?
А что тут сделаешь? Снисходительность проявлять — только мерзавцев плодить. А потому Алексашка был выпорот кнутом без всякой жалости и выкинут в лодку. А ту оттолкнули от корабля.
Коли верно, что оно не тонет — может, и выплывет. Да и не звери моряки, бурдюк с водой и несколько сухарей негодяю оставили.
Скатертью дорога, а на Русь не возвращайся. Кто увидит — ноги выдернет.
— Чума! Жуан, мне страшно!
— Белла, нам надо уехать.
Иван смотрел серьезно и строго. Принцесса всхлипнула, вытерла слезы и посмотрела на почти мужа.
— Куда, Жуан?
— Из города — обязательно. И подальше, пока эпидемия не пройдет.
— Почему же?
— Потому что если мы тут останемся — шанс заболеть очень велик. Я не хочу рисковать твоей жизнью, ты мне слишком дорога.
— Ты знаешь, отчего болеют чумой?
Педру в этот раз не подслушивал, просто шел к дочери. Но после слов Ивана решил прояснить ситуацию. Чума набирала размах, вспыхивая пожарами по городам и деревням, косила косой людей, заставляя церковников молиться за грешные души — напрасно! Все было напрасно. Но если на Руси знают, как это остановить...
— Знаю. На Руси то давно известно.
— И отчего же?
Тут уж не вмешаться в разговор молодых было невозможно, но Иван смущаться и не подумал. Личный духовник его величества, отец Фернанду смотрел строго, только Ивана взглядами было не напугать.
— От грязи и крыс, святой отец.
— Вот как? Расскажи подробнее, сын мой.
Иван согласно кивнул, предлагая слушателям устроиться поудобнее. Вино, фрукты...
Педру был весьма и весьма неглуп, поэтому и духовника он себе подобрал соответствующего. Не архиепископа, не кардинала, а просто обычного монаха. Не карьериста, но очень умного и образованного человека. Верующего истово, но с широким кругозором. А такие люди Ване всегда нравились.