не знаю, но, раз уж пути назад нет, буду бороться за своё
светлое будущее.
- Ты можешь есть со мной, - сказал граф Венсан.
Ох ты! Радость пришла – откуда не ждали! Можно сказать –
праздник
пришёл в наш дом. Меня, замарашку в чужих штанах, пригласили к
столу.
А ведь мог бы и не пригласить, между прочим. Голодной я,
конечно, не
останусь, поем на кухне. Но, учитывая, как мы с Пегасом валялись
в ногах у
управляющего, честь мне была оказана поистине великая.
Я пододвинула стул, принесла из кухни себе мяса и бульона и
приступила к
еде.
Вообще-то я уже перекусила, пока готовила, но всё равно отметила
–
натуральная пища имеет совсем другой вкус. Более насыщенный, что
ли.
Граф попытался наколоть на двузубую вилку кусок мяса, но сделать
это в
лежачем положении было довольно затруднительно.
- Ешьте руками, ваше сиятельство, - сказала я. – На тех, кто
болен, этикет не
распространяется.
- Если ты ещё скажешь что-либо подобное, я подавлюсь этим
замечательным
бульоном, - проворчал граф. – Где ты научилась так
разговаривать?
- Вы думаете, раз из деревни, то только хвосты коровам крутить
умею? –
фыркнула я.
Тянуться к мясу пришлось через весь стол, и я поддёрнула рукава
рубашки.
- Что это! – воскликнул мой пациент и, в самом деле, едва не
подавился.
Когда граф откашлялся и глотнул бульона, я поняла, какую сделала
ошибку.
- Ты невеста? Ты! Засватанная! Невеста! Почему ты мне не
сказала?
- Что бы изменилось? Вы бы не дали себя лечить, или не стали бы
есть то, что
я приготовила?
Граф схватился за голову. Вероятно, резкое движение вызвало у
него приступ
боли, потому что он побледнел и осторожно опустился на
подушки.
- Ты – невеста, провела с посторонним мужчиной всю ночь. Одна!
В
охотничьем домике!
- Не с посторонним, а со своим господином и графом. К тому же вы
ранены.
- Это никак не меняет дело. Неужели ты не понимаешь, что
натворила? Да
будь я хоть древний старик и при смерти, всё равно ты провела со
мной
целую ночь.
- Вы же знаете, что ничего не было, - обиделась я.
- Я – знаю. Люди – не знают. Тебе никто не поверит. Если твой
жених
пожалуется королю, то я заплачу штраф. Не слишком большой,
кстати.
- Жениху?
- Почему жениху? – удивился граф. – Короне.
- То есть я окончательно и бесповоротно позорена? – обрадовалась
я. –
Жених от меня откажется, порвёт ленту, и я могу идти на все
четыре