— Какой? — зэк выпучил глаза. — Какой обрез, начальник? На понт
меня взять хочешь? Не было никакого обреза, вы мне его подкинули,
век воли не видать!
— Обрез, — произнёс я и чуть привстал на носки, чтобы разглядеть
бумажки на столе Якута, — из которого был недавно убит гражданин
Сидорчук, он же криминальный авторитет Чингис из зареченских. Тот
самый обрез.
— Да, а мы уже провели экспертизу, — подыграл мне Якут и
подмигнул. — Так что видишь, как удачно всё совпало. Взяли тебя, а
у тебя есть засвеченная пушка с мокрухи.
— Да я в натуре не понимаю, вы чё, мне Чингиса шьёте? — Дружинин
начал вставать, но я надавил ему на плечо, чтобы сел. — Я отвечаю,
не в курсах, кто его мочканул! Это…
— Ну, — я пожал плечами. — Мы, конечно, люди не болтливые, но
если Артур услышит, он за своего человека будет рвать всех, кого
найдёт.
Дружинин приоткрыл рот, но Якут не дал ему подумать об этом.
— Обрез откуда?! — рявкнул он, привстав из-за стола и
наклонившись к Дружинину. — Где взял? Кто его сделал? Говори! Или
на тебя Чингиса повесим. А братве шепнём, что ты их бугра
порешил.
— Да у деда одного на хате вынес, он всё равно куда-то пропал, —
оправдывался тот. — С Лёхой Кирпичом на дело пошли, квартиру
выставлять, нашёл ружьё под шконкой. Ножовкой по металлу ствол
отпилил, ну это, чтобы носить сподручнее. И приклад того,
отхреначил.
— Кража с проникновением в жилое помещение, незаконное хранение
оружия, незаконное изготовление оружия, — перечислял я. — И
подготовка к разбойному нападению. Ну и вишенка на торте —
нападение на сотрудников милиции при исполнении. Ах да, чуть не
забыл, за что мы тебя искали-то. Убийство с отягчающими там.
— И не просто нападение, а вооружённое покушение на жизнь
сотрудников, — добавил Якут.
— А у нас же там сидит кто-то из зареченских? — спросил я. —
Может, вместе их запихать, в одну камеру в изоляторе? Там и
разговорится. Если выживет, конечно. А потом как Артур узнает, уже
точно не выживет…
— Да я не в курсах про Чингиса, отвечаю! Б** буду, век воли не
видать, я… не надо меня туда, — прошептал он. — Они же отморозки.
Твари конченные, начальник!
— Ты за что Кирпича убил?! — Филиппов наклонился к нему через
стол так близко, как мог.
— Из-за ружья этого! Говорю, продать надо на Старом рынке,
сделать обрез, братва с руками оторвёт. Потом, говорю, поделить
поровну, а он выделываться начал, говорить, что его это доля.
Выпил, фуфло начал мне толкать, граблями своими махать, вот я нож
случайно взял и…