- Наверное, потому что был готов к
чему-то подобному. Не в случае с вами, вообще.
— Я знаю. Это и есть причина тому,
что мне захотелось выговориться: кто сможет понять меня лучше, чем
тот, кому жизнь дается единственный раз? Так вот, поначалу мне
казалось, что и Родольфо, подумаешь, какой-то там по счету в
длиннющем списке!
Потом пришло понимание, ничего
подобного со мной никогда не было, и боюсь, не будет еще
долго-долго, если случится вообще. Есть расхожие выражения: «мы
словно созданы друг для друга, мы дышим друг другом, мы
растворились друг в друге», и они точно про нас. Сейчас он умирает,
и возможно, когда я вернусь домой, уже его не застану.
- Но кто тогда может помочь Родольфо,
если не вы? - мне вспомнился разговор, в котором мой собеседник
утверждал, что все они Пятиликому равны, а значит, обладают такими
же возможностями.
- Как?! Делать руками нелепые пассы,
бормотать тарабарские заклинания, придавать себе донельзя
таинственный и очень дурацкий вид, словно все эти недоумки из Пяти
Домов, и ждать после этого чуда?! Даниэль, есть вещи, которые
изменить невозможно! Вы пользуетесь бокалом – пьете вино, затем
разбиваете его о стену, расплавляете осколки, отливаете стакан,
блюдце, оконное стекло, наконец, но у вас никогда не получится
сделать его вином!
- Правила игры, которые нельзя
нарушать?
- Когда-то я считала это игрой, и
отличным средством от скуки. Помнится, какое-то время назад всем
хотелось родиться в многодетной семье бедняка. Чтобы прожить
трудную, полную лишений жизнь, когда смерть была бы избавлением.
Для Родольфо, после его мук, она тоже им явится, но мое отчаяние
заключается в том, что после ее прихода нам никогда уже не суждено
встретиться, никогда! Знаете, Даниэль, в последнее время ко мне все
чаше приходят мысли – благодарить ли того, кого вы называете
Пятиликим, или его ненавидеть? Вы ведь Тоннингера ждете?
- Да.
- Он так и будет стоять в стороне,
пока я с вами разговариваю, а у вас наверняка с ним важные дела.
Мне пора, Даниэль. Передавайте привет Аннете. Вам чрезвычайно с ней
повезло, поверьте моему опыту!
- Прелестная женщина! – Тоннингер
смотрел Люсии вслед, пока она не села в проезжающую мимо пролетку,
а та не скрылась из вида. - С безукоризненной репутацией, что при
ее внешности и ремесле крайняя редкость.