Потянулись недели ожидания.
В первый раз старик приехал туда примерно через месяц, но всего на пару дней, и тогда дежурила другая девушка. Потом еще раз, но в это время Вере приказали убираться в китайском чайном домике, а диктатор остановился в главном особняке с парадной лестницей и широкими террасами с мраморными балюстрадами и позолоченными унитазами. Пристрастие старика к роскоши доходило до смешного.
Идеально было бы проникнуть в его трехэтажный СПА-комплекс с грязевыми ваннами и массажными комнатами, но там Вера оказывалась только в те дни, когда диктатора не было в резиденции. Зато изучила обстановку.
Впрочем, аналитики изменили план операции, и место стало не столь важно.
Уж, не дать ли ему умереть своей смертью? Ну, сколько он еще проживет?
Пять лет? Десять? Ну, да, живут и до ста пятнадцати, но чаще женщины, чем мужчины.
Но неизвестно, скольких еще он успеет забрать с собой.
Западнее Смоленска собирались войска. Скорее всего, мишенью была назначена Белоруссия, несколько лет назад освободившаяся от верного Кремлю доморощенного тирана, развернувшая «Погоню» над государственными зданиями, и активно стремящаяся в Евросоюз.
С меньшей вероятностью «нацлидер» возмечтал вернуть в родной рабское стойло давно и успешно отколовшуюся Прибалтику.
На всякий случай, Андрей приказал Прибалтийской группе Лиги переехать в Лондон. Так что накануне уже обнимал в Хитроу Настю и Сергея. Их это здорово обломало, в Литве им нравилось.
Похоронки и гробы ждали русских матерей при любом направлении удара. И еще неизвестно, что лучше: Белорусские партизаны или Латышские стрелки.
Тирана всю жизнь, ну, конечно, кроме золотых унитазов, привлекал титул собирателя земли русской. К сожалению, глубинный народ был с ним совершенно солидарен, и в случае собирания этих самых земель, смачно плевал на затворение страны «аки твердыни адовой» или цинковые гробы, пока их было не слишком много.
Собранные земли потом благополучно зарастали Иван-чаем, а потешивший самолюбие народ не имел денег, чтобы до них доехать, зато тиран вписывал свое имя в учебники истории и, видимо, надеялся, что золотыми буквами.
У Андрея было другое тщеславие: остановить войну.
Пока «маленькие и победоносные» неизменно сходили тирану с рук, но это не могло продолжаться бесконечно. Каждая новая война грозила оказаться не маленькой и не победоносной.