— Так я только два выстрел сделал. По первому прицел поправил, и
вот результат. Работают эти штуки.
Игорь ткнул себя пальцем в грудь.
— А тебе не кажется странным, что они молчат с того момента, как
мы сюда въехали?
— Кажется, Палыч. Я тебе больше скажу, меня это даже бесит!
— Да, это мы видели. Ты вчера знатно психанул.
Гарик молча кивнул и внезапно сменил тему:
— Скучаешь еще по Машке?
— Чего? — опешил я.
— Ну, Мария. Или как ты ее называл?
— Марёха, — буркнул я.
Игорь хитро улыбнулся.
— Что?..
— Как-то ты просто ее имя произнес. Без страдальческих эмоций,
как обычно.
Я постарался фыркнуть максимально пренебрежительно, дескать,
давно это всё было, и нет смысла об этом говорить. Но получилось не
очень убедительно.
Я расстался с Машей в первых числах этого сентября. Вернее, того
сентября, который остался где-то там, в родном Челябинске, потому
что здесь явно какой-то из летних месяцев. Неизвестно, зачем Гарик
завел этот разговор, ведь он и так всё прекрасно знал.
История до ужаса банальна. Я уехал к бабушке на летние каникулы,
где буквально с ума сходил без общества своей возлюбленной на
протяжении двух месяцев, считая дни до момента встречи. Даже вел
«Дневник расставания», как я его назвал. Записывал в тетрадку
мысли, адресованные Марёхе, словно разговаривая с ней.
Как же это глупо, тупо и наивно…
Но самое мерзкое, что теперь я чувствовал себя идиотом и
действительно стыдился такого проявления нежности. А всё потому,
что пока я был в Казахстане, Маша прекрасно общалась с моим
школьным другом Лёшей.
«Бывшим другом», — поправил внутренний голос.
По возвращению в Челябинск я узнал, что Алексей проводил у Марии
в гостях всё свободное время и даже делал массаж спины. В общем,
после моего возвращения мы почему-то стали проводить время больше в
Лёхиной компании, нежели гулять вдвоем, взявшись за руки, что
вызывало у меня огромное недоумение. А буквально через полторы
недели вскрылась вся эта история с гостями и всем остальным. Тогда
я просто развернулся и пошел домой. Была, конечно, мыслишка огреть
Лёхера напоследок табуреткой, но я этого не сделал.
«Потому что ты трус», — прозвучал в голове голос Нат.
Я тихо чертыхнулся и бросил на Мезенцева быстрый взгляд. Мы уже
миновали огород и перешагнули упавшую секцию забора. Я начинал
понимать, к чему он завел весь этот разговор. И это меня
раздражало. Я уже физически ощущал, как Гарик будет отговаривать
меня от идеи отправляться на поиски брюнетки. К тому же, судя по
всему, он к этому хорошо подготовился.