По кухне поплыл запах чего-то мясного. Рэншен и Абело синхронно скосили глаза на ведерко, стоящее на коленях у врача. То, что в нем находилось, трудно поддавалось идентификации – этакая беловато-коричневатая масса чего-то. Но пахло вкусно. И коллектив зашевелился, усиленно принюхиваясь. Глаза обрели осмысленное выражение.
– Это у тебя чего? – поинтересовалась лаборант у Николаши.
– Пюре. Хочешь? – протянул ей ведерко врач.
– Нет. У меня суп, – сообщила Абело.
– Рэншен? – уточнил Николаша.
– Спасибо. У меня есть еда, – вежливо отказалась санитарка. Во-первых, еда действительно была, а во-вторых, бесформенное нечто, чем обедал Николаша, доверия не вызывало. Да и вообще, не объедать же человека. Ему ведь еще весь день работать.
Николаша радостно оглядывал копошащийся около холодильника коллектив. Жизнь входила в нормальное русло. На кухне мигнул свет.
– Напряжение скачет, – заметил врач.
– Угу, – ответила Абело.
Санитарка молча выпрямилась и внимательным взглядом окинула мигающие лампы. За окнами серело. В холле хлопнула входная дверь.
– У вас что? Обед? А мне только справочку. Может, выпишете быстренько? – затараторила возникшая на пороге кухни высокая, с пухлыми розовыми губами на пол-лица блондинка со шпицем на руках.
Трое синхронно, молча, исподлобья посмотрели на нее (и взгляд этот не был добрым). В воздухе повисло выразительное молчанье. «Та жизнь. Все идет своим чередом», – размышляла Рэншен, хмуро глядя вслед быстро ретировавшейся блондинке.
Коллектив вернулся к прерванному занятию – обеду.
– Где ваши люди?! – строго поинтересовалась начальница у Абело по телефону.
Та было хотела гордо ответить:
– Наши люди везде! И имя им – хачики! Больше только китайцев. Но они пока не наши люди, – но передумала, промолчав.
В конце концов, юмор начальница бы не оценила, уж очень ей хотелось выполнить, а лучше – перевыполнить план, спущенный на маленькую станцию сверху. Мешало же выполнению «громадья планов»[2] отсутствие посетителей, что начальство и наблюдало по камерам видеонаблюдения. Ну, а что поделать, коли на дворе майские? И народ рванул на дачи: сажать картошку, готовить шашлыки, разгребать прошлогоднюю листву – отдыхать на природе, одним словом. Так что холл для посетителей пустовал, что очень не нравилось руководству и совершенно не волновало предполагаемых посетителей, находящихся на своих садовых участках вместе со своей же живностью.