Каждый мужчина обдумывал свой дальнейший шаг: один
не хотел соглашаться, второй желал этого. Наконец, герцог тяжело
вздохнул и встал из-за стола. Открыл небольшую дверцу в резном
шкафу и достал графин с бренди. Налил напиток в бокалы и подал
сыну.
— Я понимаю, что ты не хочешь привязывать себя к
чему-либо. Кроме своих кораблей. Но ты можешь жениться, сделать
своей жене ребенка и уйти в море. Ты получишь самый высокий титул
после короля и большую власть — это больше, чем мог бы получить
незаконнорожденный сын. Твои дети будут титулованы и приняты в
обществе, тебе не придется торчать на земле, на которой ничего не
растет, а поместье разваливается без ухода. Герцогство большое,
земля там плодородная, но это неважно. Так как ты все равно большей
частью живешь во Франции, то и семьей выгоднее обзавестись там.
Дочь герцога довольно милая особа, приятная на вид, образована,
воспитана. У тебя будет хорошая жена, которая родит тебе
детей.
— Мне не нужна жена, — отрезал Дилан, делая глоток
бренди и смакуя напиток на языке, — Я — пират, отец, пусть и не
граблю корабли, но море — это моя стихия, мой дом. Я не собираюсь
проводить все время на суше, ублажая свою жену и следуя с ней по
балам.
— И не нужно, сделай наследника и плавай на свое
усмотрение, — не унимался герцог Тальбон, — Сделай это для меня, в
конце концов, я обещал, что выполню данную
клятву.
— Ты не оставляешь мне выбора, — нахмурился Дилан, —
Но будь, по-твоему, если дочь герцога придется мне по вкусу, я
женюсь на ней.
— Благодарю, сын мой, надеюсь ты не пожалеешь о
своем решении, — улыбнулся герцог и закрепил сделку глотком
бренди.
Дилан еще немного провел время с отцом и затем вышел
из кабинета, чтобы пройти в свою комнату, переодеться к ужину. В
комнате уже растопили камин и поставили около него большую дубовую
лохань. Ведра с горячей водой были проворно подняты слугами из
кухни, и вскоре граф уже смывал с себя пыль и лошадиный пот. Он был
в дороге почти два дня и с удовольствием наслаждался ванной, пока
вода не начала остывать. Слуга подал нагретую у камина простыню и
занялся одеждой графа.
С собой Дилан привез лишь пару бридж и камзол,
остальная одежда, присланная отцом, графу не подошла. Широкие плечи
сына просто не влезали в рубашки отца. Дилан усмехнулся, натянул на
себя свою одежду. Слуга поклонился, вышел из комнаты, забирая
дорожный камзол, а Дилан сел у камина, вглядываясь в огонь. Семья,
жена, дети — все это не вязалось с его образом жизни, но возможно,
пришло время жениться. Сколько можно ходить под парусом, испытывая
судьбу, возвращаться на сушу, где тебя никто давно не ждет.
Возможно, Дилан даже и хотел бы парочку детишек, если бы к ним не
прилагалась жена. Графа вполне устраивала его страстная,
марокканская любовница, которая ждала его на корабле, а чаще в
замке, в Стамбуле. Зачем еще и жена?