Тролль вздрогнул. Двое его спутников
развернулись, и все трое встали спина к спине, понимая, что это
конец, но все равно готовые обороняться.
– Мне не нужна ваша смерть, – широко
улыбнулся Эдуард Мариенбах, сверкнув белоснежными клыками. – У вас
и крови-то нет, чтобы напиться. Возвращайтесь обратно и больше не
являйтесь к нам.
Тролли, не веря, что все кончилось,
все еще стояли, выставив перед собой пудовые кулаки.
– Идите подобру-поздорову, пока
Владыка не передумал, – сказал наконец архимаг.
***
Вампир удалился посовещаться со
своими, а Димитрий остался в зале.
– Дария.
– Димитрий.
Ведьма смотрела на бывшего любовника
и ровным счетом ничего не чувствовала. Пожалуй, причина была не
только в усталости после кровопускания и аудиенции, но и в годах,
которые так быстро пролетели. Двенадцать лет! Они не виделись
двенадцать лет.
Ей вдруг пришло в голову, что она не
видела сына три года. Ему сейчас сровнялось тринадцать. Сердце
кольнула тоска.
– Как твоя семья? – не удержавшись
спросил маг.
– Не знаю, – так же безучастно
ответила она. – Не хочешь узнать сам?
– Я не думал об этом.
– Так подумай!
Вот теперь она разозлилась.
Руку юноши обожгло, словно крапивой.
И все. Даня ждал, что будет что-то такое… Эдакое. Например,
появятся суперсилы, как в кино про инициированных «диких» магов.
Ничего такого не было.
– Ба, я есть хочу.
То, что он ощущал, возникало не в
руке, а где-то глубоко внутри. Жажда. Все нарастающий, стремительно
захватывающий его голод. Даня крепко сжал в кулаке
вещь, потому что только она могла утолить его.
– Это нормально, – ответила бабушка и
улыбнулась. – Для тебя нормально. Привыкай. Ты всю жизнь не дышал и
вот наконец сделал свой первый вдох. Можно сказать, ты только что
родился заново, мой мальчик.
– Ты о чем?
– Ни о чем. Хватит, пожалуй.
Отдай.
Бабушка принялась разжимать его
судорожно сжатую руку, разгибая непослушные пальцы.
– Вот так… Молодец!
Палец за пальцем, пока не забрала
артефакт и не положила обратно в шкатулку. Все это время Даня
испытывал странную, непривычную и весьма неприятную смесь чувств.
Хотелось ударить бабушку по лицу, избить до полусмерти, оттолкнуть
и выбежать из дома. Все, что угодно, лишь бы не расставаться с
вещью.
– Ба, я боюсь, – признался он, глядя
на свои руки. – Я не хочу больше брать это в руки.