***
Лекс понял, что проснулся. Понял по жуткой вони, ударившей в
нос. По яркому свету огней, ударившему в глаза. И по тупой боли,
которая мигом сковала всё его тело!
— Парни, где это мы? — хрюкнул он еле слышно куда-то в туман,
глядя мутными глазами вокруг.
— Здесь, дружище, — словно бы выдержав паузу, ответил знакомый
голос.
Лекс с трудом начал разбирать обстановку. Всё тело накрыла
немота, тяжелая и жгучая, но даже она никак не могла перебить боль
в ногах, правой руке и расползающийся от них по телу жуткий
мороз.
— Что-то мне нехорошо, — Лекс потянулся рукой к затылку, чтобы
привычно его потереть, но промахнулся. В его глазах лишь мелькнула
обмотанная белыми кровавыми бинтами культя. Не было и намёка на
крепкую ладонь, которая была на этом месте прежде.
Лекс не поверил глазам. От шока, он попытался встать, но не
смог. Всё что увидел, опустив голову вниз, — это были обрубленные
почти по колено и едва узнаваемые части тела. Кровь была повсюду,
покрывала каждый сантиметр пола под ним, его одежду, его тело.
Лекс закричал так сильно, как только мог. Он хотел проснуться от
кошмара, но его хриплый и тяжелый крик не дал никакого
результата.
Вдруг он вспомнил о голосе. Знакомом, понятном. Это был голос
его давнего друга, который он не мог ни с чьим перепутать.
Прозревшими от ужаса глазами он оглянулся снова.
— Ты не должен был проснуться так быстро, Александр. Для твоего
же блага, не должен был.
Это был угрюмый голос всегда улыбающегося учёного. Того самого
хрупкого юноши, что бросил тренировки с мечом в тот же день, как
впервые увидел кровь.
Лекс не хотел верить. Он смотрел на четыре угрюмо стоящих над
ним фигуры и не хотел верить, что он видит именно их.
— Друзья... — прохрипел он, больше самому себе, больше с
насмешкой для самого себя.
— Мы правда были друзьями всё это время, дурень. Не обижайся, —
Оберн, низкорослый и толстый, отозвался первым.
— Светлость, ты? — спросил Лекс, стараясь принять хоть немного
устойчивое положение. Единственная целая рука служила для него
главной опорой. Зубы скрипели от боли и горечи.
Генри, "Светлость", не ответил ему.
— Пора с этим кончать, Генри. Я не хочу здесь больше оставаться,
— вместо Генри послышался другой голос. Бонда, вечно заботящегося о
своём драгоценном времени.
Лекс увидел как одна из фигур приблизилась к нему. Так близко,
что он мог бы коснуться рукой его груди...