Она испуганно шарила глазами по углам тёмной комнаты из-под
одеяла, натянутого до носа. "Надо встать, включить свет, и всё
станет понятно", - уговаривала она себя, но продолжала лежать, с
дрожью выискивая глазами среди скользящих по стенам кружевных
силуэтов ветвей, признаки присутствия чего-то инородного.
Спросить о странном явлении было некого: Борис Витальевич,
закончив смену, ушёл домой, а его сменщик... Какая разница? Всё
равно она не могла себя заставить вылезти из кровати. Казалось,
враг притаился и ждёт, чтобы напасть, стоит ей только пошевелиться.
Хотелось, как в детстве, спрятаться от своих страхов с головой под
одеяло. Но ей нельзя двигаться – страшное где-то близко!
Но вот, ветер сделал секундную передышку, чтобы набраться сил и
подуть ещё яростней. Тени, грозящих ему ветвей, перестали прыгать
по стенам. Гелька разглядела то, что искала. Промежуток между двумя
шкафами, напротив её кровати, был заполнен желтоватым свечением,
поблёскивающим красными искорками. Оно казалось объёмным, в отличие
от ровного плоского бледно-жёлтого отсвета фонарей на стенах.
Ангелина настроила полевое зрение и успела узнать своего
единственного известного врага до того, как осознала, что выдала
себя своим сканированием. Противник стремительно ринулся на неё. Но
ещё до того Гелька, падая с кровати, успела перейти в полевую
форму. Избежав удара силовым импульсом, разнёсшего стеклянные
дверцы шкафа, она извернулась и выскользнула в открытую
форточку.
Ветер подхватил её и понёс сквозь хлещущие ветви деревьев
куда-то в небо, клубящееся рваными клочьями облаков. Гелька не
понимала, где верх, где низ, несомая, как лист, по осеннему небу.
Самое ужасное, что Ангелина не могла ничего поделать. Все её силы
ушли на то, чтобы преобразиться, и на борьбу со стихией их просто
не осталось.
Хотя противнику в толчее мечущихся туч ни за что было её не
найти, страшно Гельке было до умопомрачения: в бесконечности
небесного катаклизма она казалась крохотной песчинкой. Куда её
занесёт? Как она сможет преобразиться? Что, если она, ослабев, не
сможет даже идти?! И ещё одна мысль – всего кошмарнее: вдруг она
нечаянно материализуется в воздухе и будет падать с огромной
высоты?! Если бы Ангелина сейчас была собой, то отчаянно вопила бы
от ужаса. Как это отличалось от её вчерашнего восторженного полёта
домой. Домой, домой! Забиться в тёплую постельку, в мамины ласковые
объятия, под защиту родных стен! Господи! Спаси и помилуй!