Няня молчала – а молчала она артистически, не хуже Джулии Лэмберт, которая, как известно, взяв паузу, держала её, сколь возможно, долго.
– Что?.. – Слабо спросила Саня.
Няня коснулась коготком собственного маленького и очень горделивого носа. Собственно, он был самую чуточку крючковат, что не мешало ему быть горделивым.
Саня вдруг всё поняла и вспыхнула, прикрываясь медведем. Отстранив игрушку, она с известным отвращением оглядела несчастную медвежью мордочку, но упрёк, прочитанный ею, заставил её поспешно и опрометчиво пообещать:
– Если я снова захочу сделать глупость, няня, вы только скажите – Нос Медведя.
Агния Яковлевна не ответила – она редко отвечала на Санины речи, если они не носили явно выраженного вопросительного характера, что постоянно выводило Саню из себя.
Могло показаться, что няня забыла или не расслышала опрометчивого обещания. Но теперь стало ясно, что это не так.
– Итак, дорогая, нос медведя. – Повторила няня. – И больше я ничего не скажу.
– Но речь идёт об очень достойном… об очень достойном и милом… – Начиная гневаться, сказала Саня.
– Это вот медведь достойный, хотя ты и выбросила его нос. – Последовал исчерпывающий ответ, и одновременно с этими словами рассвет за окном вошёл в свою силу, а в комнате выступил из сумерек гигантский секретер с поднятой и запертой на готический ключ тяжёлой столешницей.
– Он не медведь, верно. – Что-то сообразив и овладев собой с неожиданной лёгкостью, вкрадчиво согласилась Саня.
– Кто же?
Няня складывала рукоделие в корзину, потом поднялась из глубин кресла без усилий и почти перелетела к секретеру. Саня подошла, чтобы повернуть ключ и придержать столешницу. Упрятав корзину в боковой ящик, няня повернулась к Сане.
– Если вы о том самом… о том, что вы мне говорили…
– Именно.
Саня покачала светлой головой.
– Не знаю.
– Уверена?
– Я думала об этом, не скрою.
– И ты не можешь назвать номер?
Саня явно не желала продолжать, но всё же сказала:
– Он из… наверное… впрочем… нет, я…
– Вот как.
Затем няня произнесла то, что Саня страшилась услышать:
– Если ты сама не в состоянии позаботиться о себе, приведи его сюда.
Всадники со своими тенями, унося меркнущий гул степи под копытами учёных коней, исчезали в безмерной глубине открытого ночного пространства. Путь они держали к северу, к Воротам – каменным насыпям, уводящим по растоптанной широкой тропе вокруг подножия низких холмов.