Вселенная устраивалась ими по тому самому макету, который упомянут в текстах новейших учебников, как единственно верный. Выдумка не соответствовала действительности, как она есть, зато отличалась целостностью. Да и вообще, любое законченное произведение имеет право быть оценённым.
Дельфины отличались тем свойством, которое называют люди со слегка старомодным лексиконом – культурностью. Посему идея круглого мира заинтриговала их и вместо того, чтобы посмеяться над наивностью создателей, они нашли в ней достоинство – лаконизм.
Идею они, конечно, доработали, довели до ума. Вселенной можно было в определённом ракурсе пользоваться как тоннелем. Вернее, она переделывалась в тоннель, если знать, где рычаг. Ну, условно выражаясь.
Ну, и конечно, в смысле обиталища для тел – она уж была обустроена что надо, по чуть вульгарному выражению Хиро. Это они или Некоторые Из Нас (таково было самоназвание расы) могли и умели – только держись. Притом, вариативность обитателей предусмотрена широчайшая.
Воду использовали самую лучшую, из недр одной планеты в реальном времени – то была вода, рождённая огнём и камнем, как и положено. Она даже ещё не изливалась дождями и потому не хранила лишней памяти. Память работала свежая, слоями в Неисчислимое Множество.
Капля повисла на карнизе. В её глубине, повторяющей форму виноградины, зрели семь цветов. Возникло ощущение, что там зарождается жизнь. Капля удлинилась и хоп, не выдержала – свершилось.
Упала, на лету поменяв форму и природу. Вытянувшись, сплющилась диском и, ударившись всей плоскостью, разлетелась и застыла в воздухе, отдельные частицы были соединены незримым притяжением.
Это была та форма, что от века вызывает наибольшее количество шуток относительно бесполезных украшений и умственных способностей.
Корона шмякнулась, частицы более не могли удерживать напряжение. Грязные плитки бескрайнего вокзального пола добавили каплю к одному из многочисленных крохотных морей.
Вокзал утомлял взгляд сразу же, буде кто, неосторожный, бросил бы этот взгляд. Холодный, он опустел до создания мира, оставленный обитателями прежнего, которые все куда-то уехали.
Ржавые трубы по стенам ничего не проводили – ни воды, ни газа, ни тем паче синергии – сей весёлой славной энергии, не желающей работать в зонах заключения и в здании парламента.