– Сложилось так. Может, прогневали его чем, – показала она вверх еле тлеющим окурком.
Я предложил ей посильную помощь с ремонтом крыши, но Коростелёва отказалась. Я дал ей пару купюр, которые она приняла охотно, и, оживившись, сказала:
– Я ж дурой была… Думала, перехохочу судьбу. А видишь…
По второму адресу, который дал Иван Дмитриевич, жил его предшественник на посту главы администрации, Азамат Ирекович. Жил он в хорошем доме с большим задним двором. Словно скульптура, в центре двора стоял ржавый трактор с огромными вилами, которые восторженно торчали вверх. На вилах висела старая покрышка.
По моим прикидкам, Азамату Ирековичу было лет семьдесят, но выглядел он, как только что с консервации: свежим и энергичным. На нём были трико и плотная клетчатая рубаха. Торс его казался гораздо крепче ног. Выйдя ко мне, от схватил пустую бочку, стоявшую на тропинке, и легко, будто картонную, отшвырнул в траву. Бочка издала глухое воб-воб и покатилась.
Азамат Ирекович пригласил меня в дом, изнутри похожий на квартиру, светлый и пахнущий бытовой химией. За столом с липкой скатертью красивая внучка налила мне чай с молоком из огромного пёстрого чайника и поспешно выставила на стол варенье из еловых шишек. На меня Альбина глядела с любопытством, но боялась деда, поэтому скоро исчезла. Хорошо отделанную кухню портили безобразные ленты с гроздьями прилипших мух. Азамат Ирекович то и дело ловил муху и стряхивал в стоящее у его ноги ведро; движения его казались не быстрыми, но удивительно точными.
Тёмные глаза смотрели на меня твердо и с недоверием. Сев напротив, дед несколько раз переспросил «с какого я издания». Слово «сайт», равно как название «Дирижабль», ему ни о чём не сказали. Возможно, он заподозрил во мне самозванца, держался сухо, но на вопросы отвечал.
Говорил Азамат Ирекович почти правильно, но с сильным присвистом, поэтому все шипящие у него звучали, как нечто среднее между ш и щ.
– Да, болеют, как не болеть, смертность на 32% выше, чем по региону. Это официальные данные. Неофициальные – 50%. Вот приезжает комиссия, у всех поголовно берут кровь. Кровь взяли и увезли. Зачем брали? Говорят, санинспекция. Проверяют на вирусы. На бактерии всякие. Результатов не присылают. Мы запросы направляли. В минздраве областном отвечают, мол, раз не присылают, значит, нет ничего. Не нашли. А смертность тут высокая, вот детишек взять – из пяти только четыре доживают до совершеннолетия. Вот такая тут смертность.