— Саш, я правда не в курсе! Это не по работе, это личное.
Опять длинная пауза, но теперь она показалась Веронике более
благожелательной.
— Ну, допустим, верю. Ладно, ты где сейчас?
— В Энске, — Вероника назвала родной город.
— Где?! Охренеть не встать, простите мне мой французский. Ладно,
приеду. Не так уж далеко. Но с тебя ужин.
— Договорились.
Выронив телефон на кровать, Вероника улыбнулась потолку.
Всё-таки она своего добьётся. И выяснит, что за бес вселился в
Пашку Петрова.
Прошлое. 29 января 1988 года
В этот день они снова прошли гораздо меньше, чем
планировали.
Сначала задержались на поляне с идолами, потом повалил снег, и
очень быстро стемнело. Пока раскапывали место, укладывали лыжи,
разводили костёр — уже при свете фонариков, — Нинель думала о том,
что из графика группа выбилась окончательно. Для того, чтобы
перекрыть такое отставание, нужно вывернуться наизнанку. А они не
состоянии не то, что выворачиваться — хотя бы просто держать
нормальную скорость. Сегодня, на третий день похода, это стало уже
совершенно ясно.
Они слишком поздно встают, слишком долго раскачиваются. Слишком
часто останавливаются — из-за усталости и потому, что вынуждены
поджидать отстающих. Ребята этого пока не осознали, неопытные. Что
происходит, понимают только она и Олег. Олег, правда, сегодня
сказал, что что-то придумал. Но что тут можно придумать? Повернуть
назад? Вот это, пожалуй, было бы самым мудрым решением.
Если они так тяжело идут по относительно ровному рельефу, как
через два дня будут взбираться на гору? При условии, что через два
дня вообще доберутся до её подножия… Но пугает даже не это. А то,
что ей кажется: кто-то неотступно следует за ними. Нинель уже
несколько раз ловила себя на том, что оборачивается назад и долго,
до боли в глазах всматривается в снежную белизну. В тёмные стволы
деревьев. Не видя, разумеется, ни одной живой души.
Вот уже третий день они идут по совершенно безлюдным местам, ни
одного человека на пути не встретилось. Ну, кроме того старика
шамана — которого лучше бы не встречали.
«Накручиваюсь, — продолжая механически, на автомате разгребать
снег для установки палатки, укорила себя Нинель. — Нельзя так, надо
думать о хорошем. Надо поддерживать ребят, они устали. Вон, Люба
опять скандалит с Женькой — после завтрака не почистила котелок, а
теперь пытается свалить на него. Надо подойти, утихомирить обоих.
Не позволить словесной перепалке, пока ещё шутливой, перерасти в
серьёзную ссору. Надо. Но сил на это нет. Кажется, что если
перестану сейчас копать и отойду к ребятам, вернуться сюда и
продолжить уже не смогу. Белизна и холод как будто высасывают силы.
Каплю за каплей…»