Из тех троих, что вернулись в родной Екатеринбург — тогда он
назывался Свердловском — один упал с моста на речной лёд и разбился
насмерть. Другого сбил грузовик. Третий, и последний оставшийся в
живых — руководитель группы Олег Лыков — повесился в спортзале вуза
на баскетбольном щите.
Вероника поёжилась. Истории, отдающие мистикой, вслух она обычно
высмеивала, но в глубине души всякой необъяснимой постусторонщины
опасалась. И искренне не понимала, чем надо было думать, чтобы
лезть на гору с таким завлекательным названием. Других гор мало,
что ли?
А за круглым столом в студии постепенно рассаживались
приглашённые.
Толстая тётка характерной внешности, в национальных одеждах с
бахромой и замысловатыми узорами, положила на стол перед собой
бубен.
«Евья. Потомственная шаманка. Свидетельница трагедии», —
сообщила надпись на экране.
— Я тогда малая была, — принялась рассказывать Евья. — Помню их.
Приходили, потревожили наше капище. Над идолами смеялись. — Она
роняла слова резко и отрывисто. — Мой дед, тогда он самым сильным
шаманом был, встретил их. Пожалел, они были молодые и глупые. Дед
сказал — не ходите на гору Мертвецов! Беда случится. Но они не
послушали. Пришлые люди не верят в духов, а духи мстят! — Евья
вытаращила глаза и уставилась на бубен.
— То есть, верно ли я понимаю? — вмешался ведущий. — Туристы
погибли из-за того, что позволили себе насмехаться над духами?
Евья посмотрела на него, как смотрят на назойливую муху.
Процедила:
— Мой народ почитал духов от начала времён! Поклонялся им. Мой
дед говорил с духами, моя мать говорила с духами. Их дар передался
мне. Мой род ведёт свою историю много веков! Мы возносим духам
молитвы, они дарят нам то, о чём мы просим. А ваш народ своих богов
давно позабыл. Вы верите в то, что вам нужно сейчас. В то, во что
выгодно верить. Когда-то вы променяли своих богов на чужого Христа.
Потом свергли и его. Верили в Ленина, Сталина, коммунизм. После
разуверились и в них, сейчас у вас новый бог — деньги. Вы пришли на
землю, которая веками принадлежала нам! А сами даже не знаете,
какого вы рода и племени. Мой народ мал, но духи наши сильны. Вы не
верите в них — тот, кто предал своих богов, не уважает чужих.
Молодые и глупые оскорбили духов. А духи обид не прощают.
Бубен, лежащий на столе перед шаманкой, вдруг тонко загудел,
словно в него ударил кто-то невидимый.