— Сделаю, Ирина Владимировна.
— А ты только в делах такой покорный? — хмыкнула Прытникова. —
Разбирайся с делами, но не затягивай. У Охотниковых производство
хорошо налажено было. И жду с визитом, непременно, на ближайший
бал. Желательно, не через окно.
— Иришка… — я добавил в голос виноватых нот, — обещать не могу.
У меня дел по горло. Многих людей сызнова набирать надо.
Разбежались. А те, что остались… Не все сговорчивы. Приходится
порядок иногда наводить.
— Какой строгий мальчик, — протянула княжна Прытникова, скользя
пальчиком по моей груди. — Ну, хоть в Управление ко мне заходи. В
обеденное время.
— Хочешь, чтобы на твоем столе тебя разложил? — усмехнулся я,
перекатившись на мягкую, пышную, где надо, Прытникову. Она
поддалась.
— Занимательная фантазия. Только кричать не обещаю. Служебный
распорядок, сам знаешь…
Завтраком меня угостили немного позже, всё в тех же покоях. И
домой я отправился, вызвав по скорофону Тихона. Сытый извинениями
по горло.
Внутри бурлила звенящая лёгкость, настроение было что ни на есть
радушное. Горы хотелось свернуть. Лично в Гниль сунуться, с десяток
жимедей завалить и игл с них понадёргать, чтобы Иришка довольна
осталась. А что? Только пятница. Как раз к возвращению Аннушки и
управлюсь.
Мысль об АнМихалне неприятно уколола совесть. И я сам на себя
обозлился. Обязательств перед ней, несмотря на наш многообещающий
флирт, у меня нет. Ни жена, ни невеста. В койку ко мне сама
сиганула.
И, всё же, кололо. Влюбился, что ли? Я перебрал свои чувства, но
ничего похожего на любовную одурь не нашёл. Тем не менее, Аннушку
мне обижать не хотелось. Зато хотелось оставить подле себя. И, если
для этого требовалось под венец пойти… Я остановил мысль и
углубился в свои ощущения. Нет, не в любви дело. С Аннушкой мне
было хорошо, уютно и как-то правильно. Ни с одной другой женщиной я
подобного умиротворения не испытывал. Словно смыкались две части
одной головоломки, уравновешивая беснующийся в бедах мир. С той же
Ириной Владимировной было задорно, остро, но…
При мысли об Иришке чувства снова пустились вскачь, и я едва
удержался от приказа Тихону разворачивать обратно.
Стоп.
Вчера, отправляясь на покорение вершины по имени Ирина, я
глотнул противоядия. Его варила Дуня, из нормальных ингредиентов, а
не урезанного набора, что я использовал в имении первый раз.
Поэтому побочных эффектов в виде сшибавшего с ног аромата не было.
А Аннушка мне говорила, что Иришка — стихийница слабая. Но искусная
в зельях. Особенно в приворотных.