– Вовка, подожди, я же хороший врач, ты подожди! – звал Никола, пытаясь нащупать биение пульса на запрокинутой шее, не отрывая взгляда от застывших зрачков одноклассника. Он откинул полы Вовкиного пиджака, чтоб подобраться к сердцу, и только тут увидел красное расплывающееся пятно на груди…
Никола поднялся с колен, держа руки навесу, как перед операцией, только сейчас они были не в хирургических перчатках, а в крови. Белое лицо Вовкиного охранника маячило перед ним, тот, кажется, что-то говорил, но Никола слов не слышал, как не слышал и шума вокруг, криков и истерического женского плача.
– Стреляли из строящегося дома. Кажется, я видел блик. Примерно седьмой этаж. Может, успеете…
Он сел на ступеньку рядом с Вовкой, достал пальцами из нагрудного кармана пиджака платочек, аккуратно уложенный Аллочкой, стал оттирать кровь с ладоней.
Ему казалось: он чего-то недосмотрел, недодумал вовремя. С самого утра тяготило дурное предчувствие, нужно было проанализировать ситуацию. И что? Если преступник действительно был в доме напротив, Никола ничего бы не увидел сквозь стены – ни тени дьявольских крыльев за спиной, ни винтовки с оптическим прицелом. И нельзя было просто так взять и сказать Вовке: «Знаешь что, не светись-ка здесь, давай быстрей уедем»…
Двор поликлиники заполнили машины – милиция, городские власти… Николу оттеснили от Вовки, он стоял в стороне, курил предложенную кем-то сигарету. Рядом возникла симпатичная худенькая докторша из новой поликлиники, тоже курила.
– Может быть, вам выпить чего-нибудь? – неуверенно предложила она. – На вас лица нет.
Он усмехнулся:
– Шампанского?
Она передернула плечами.
– Да уж, это шампанское теперь на всю жизнь… Есть коньяк. И валокордин.
– Спасибо, коллега. Мне сейчас с милицейскими общаться, так что я уж попозже выпью.
Докторша вдруг выразительно расширила глаза, едва заметно качнув головой. Никола повернулся. К ним шел человек с полковничьими погонами, постное выражение круглого, с двумя подбородками, лица явно говорило о том, что полковник не видит смысла в предстоящем разговоре. Однако разговор он начал, предварительно пригласив Любавина в кабинет главврача, который располагался на первом этаже поликлиники.
Полковник грузно опустился на стул, жестом предложив Николе сделать то же, снял фуражку. Блестящее озерцо лысины спускалось до лба. Он крепко потер это озерцо, вздохнул и уставился на Любавина.