Взамен демон получает, считай, фамильяра, с которым можно делать
все, что угодно. Чаще всего — верного и преданного, способного
работать удаленно, имеющего большой опыт и возможности наилучшим
образом выполнить волю хозяина. И в большинстве случаев не имеющего
возможности разорвать свою связь, если только не станет сильнее
господина. Равноценно? Большинство демонов, вероятно, считают, что
нет. Иначе бы я о таких случаях знал бы чаще. Редко используемая
форма договора, которую почти никто никогда не применял. Но Асамот
применил. И Абхилаше нужно было много сил, чтобы его, такой
договор, заключить. Казалось бы, все логично, но что её
спровоцировало на такой шаг? Демон? Безусловно. Асамот однозначно
имел лазейку в этот мир и не первый год с ней общался. Но что ещё?
Она была слишком опытна, слишком умна, чтобы только лишь эта
причина вынудила её пойти на такой шаг. Впрочем, что я вообще
понимаю в её мышлении? Кто мог бы поручиться точно, что этот “шаг”
для неё ужасен или плох? В конце концов, она немало получала от
такого договора: силу, долгую жизнь, могущество. Это в то время,
когда на Земле в лучше случае она могла бы посоперничать с Майрам
за первое место во дворце и трон Бхопаларского Царства для своих
детей. Ну — или быть со мной. Её выбор иногда вызывал гнев,
заставлял сжимать кулаки, но… Я не мог с ним ничего сделать.
Наконец — Красная Королева. Я мог бы понять, если бы Абхилаша
бежала от Ксарнраадж, но я не собирался отнимать у неё тело! И
знать о присутствии призрака снов она не могла. Разве что во сне и
увидеть. Сколько бы я ни общался, Ксарнраадж поклялась, что не
говорила с Абхилашей, и гарантировала, что та её не замечала. Так
ли это было? Вопросы, вопросы, вопросы. Возможно, имело смысл
отправиться в Элладу, в тот самый Храм, пусть к жрицам Афродиты мне
путь и заказан. Но если я это и сделаю, то точно не в ближайшие
годы. Сейчас было много других вопросов.
У меня оставалось незаконченное дело в Бхопаларе. Агаст. Я не
отказал Сварнрааджу и поучаствовал в столкновенни с войском Страны
Рек, когда отец Майрам решил под предлогом нарушения своего уговора
со Сварнрааджем пойти войной на Бхопалар. Смерть Фаруха в первом же
сражении эту войну закончила. К сожалению, захватить жемчужину Огня
у меня не вышло: убить мага в скоротечной схватке, начавшейся с
удара в спину, я смог. А вот справиться с шестью ракшассами и его
свитой — уже нет. Унес ноги… Но потеря для Страны Рек была очень
тяжелая, а поле боя осталось за Бхопаларом, пусть и с серьезными
потерями. Это остудило пыл всем. Возгордившийся соседний правитель
понял, что сосед хоть и ослаб, не был в настолько тяжелом
положении, как ему казалось, а мощь Страны Рек, кружившая голову
местной аристократии, оказалась куда более эфемерной, чем им бы
хотелось. Сварнраадж понял, что Бхопалар недостаточно силен для
войны против подготовленного полнокровного противника, а все больше
наглеющие кочевники степного севера и пустынного северо-запада
крепко сковывали Бхопалар по рукам и ногам, как и наги на юге.
Майрам окончательно определилась со своей позицией и всеми силами
пыталась наладить отношения с мужем. О том, что творилось за
дверьми царской опочивальни, слухи ходили по всему дворцу.
Технически имело смысл продолжить войну с целью все же заполучить
Жемчужину, но длительная война Бхопалару была не по силам и могла
спровоцировать других соседей. Даже банального пересмотра условий
торговли для бхопаларских купцов уже было достаточно для страны
сейчас.