– А Филипп, женившись на Миртале, не потерпит её строптивости, быстро обуздает её гонор. К тому же, когда она родит ему наследника, забудет про отчий дом. В таком случае чего тебе желать лучшего, царь? Я думаю, чем скорее ты отдалишь Мирталу от двора, тем будет лучше для тебя и Эпира.
Арриба задумчиво покачал головой, в итоге, видимо, соглашаясь. Это вдохновило Каллиппа:
– Но я посмею предположить, – сказал он, – что Миртала не захочет расставаться с младшим братом, Александром. Она его любит, заменив умершую мать. Царь, отправь Александра с ней, и в Эпире надолго воцарится покой. Зачем твоему сыну Эакиду нужен соперник на эпирском престоле?
Лицо Аррибы исказила кривая гримаса, это Каллипп успел заметить. Царю явно не понравился намёк, но он сдержался, поскольку хотел узнать дальнейший ход мыслей советника.
– Я слушаю тебя, Каллипп. Продолжай убеждать меня о пользе брака Мирталы с Филиппом.
– Мой царь, выскажу ещё довод. Эпиру следует опасаться не Фив и не Афин, а Македонии. Я давно слежу за действиями молодого царя Филиппа. Намерения его могут быть опасными для всей Греции, как и для Эпира. При воцарении он обещал своему народу вернуть македонские земли, утерянные прежними царями. А это прежде всего война с соседями. Выходит, с Эпиром тоже. А если Македония становится другом Эпира, такой союз тебе выгоден, тогда Иллирия и Фракия не предпримут военных действий против эпирян. Не осмелятся.
Каллипп выжидающе посмотрел на Аррибу.
– Тебя слушать, все враги испугаются, если Эпир и Македония объединятся в союзе.
– Да, мой царь, я осмелюсь подтвердить свои слова. Эпиру будет лучше видеть в македонском царе плохого друга, чем хорошего врага. Но если откажешь Филиппу, получишь верного врага. Согласишься – брак с твоей племянницей тебе обернётся огромной выгодой.
Каллипп умолк, вытащил из-за пазухи платок, пережидая, вытер вспотевшее лицо и лысину. Арриба спросил его:
– А как поступит Персия с Македонией, если решится напасть на Грецию? Персы не такие, чтобы устрашиться Филиппа?
– Ты мудр, мой царь. Эпир обязательно окажется на их пути, если персидские цари надумают пойти на греческие города. Но Македония может помешать их планам, потому что будет стоять на их пути. Нет, Эпиру лучше иметь Филиппа союзником.
Арриба хрустнул пальцами рук, это означало, что он устал. Советник предусмотрительно умолк. Наступила тишина. Где-то на хозяйственном дворе прокукарекал ранний петух. Неожиданно Арриба встал и подошёл к десертному столику, который только что занесли слуги: во дворце знали привычку царя трапезничать по ночам. На широком блюде из кованой бронзы источали запахи жареные дрозды. Хлебная лепёшка с кусками сыра, листья зелени. Ваза с фруктами и бисквитами, которые Арриба любил поглощать сколь угодно… В деревенском кувшине,