– В этом учебном году? Бывало. Несколько обвиненных в употреблении наркотиков, несколько – в воровстве. Припоминаю только одного с обвинениями в насилии. В отношении мужчины, подававшего заявку на должность физрука, действует судебный запрет, а в его биографии обнаружили случаи бытового насилия. Не в отношении детей, однако мы не собирались потенциально рисковать нашими сотрудниками женского пола. Не помню его имени, но этим утром его заявку достали из архива и скопировали для полиции.
– Прошлым вечером вам звонили?
Директор кивает и поправляет галстук. После этого ему приходится заново подтянуть ремень, так что галстук съезжает опять.
– У нас есть телефон, доступный в нерабочее время. Порой дети что-нибудь забывают и не могут ждать до следующего учебного дня – скажем, лекарства или ингалятор, – так что мы договариваемся, что ответственный за ключи передаст потерянную вещь родителям. По этому номеру также звонят предупредить, если ребенок или его родственник заболел. В случае настоящей чрезвычайной ситуации любой сотрудник, находящийся у телефона, может связаться со мной или дежурным администратором. Мне позвонили сообщить о пропаже ребенка.
– В котором часу?
– Чуть позже десяти вечера. Бернал – начальник школьного отдела кадров – и я сразу после шести часов осмотрели школьные здания и территорию, перед тем как уйти. Мы не видели ничего и никого странного. Когда мне позвонили, я вернулся в школу – чуть позже половины одиннадцатого. Встретился с полицейскими, и мы совершили еще один обход. Никаких признаков того, что Бруклин была здесь после занятий или что вернется сюда.
Эддисон кивает и записывает названное время.
– Понимаю, у вас слишком много учеников, чтобы вы знали всех… – начинаю я и умолкаю при виде улыбки на лице директора.
– Так оно и есть, но я стараюсь. Каждое утро навещаю классы по очереди. Если все идет нормально, то дважды в четверть провожу утро в каждом классе. Это не значит, что я хорошо знаю учеников, но, по крайней мере, поверхностно знаком с большинством из них.
– Следовательно, вы знакомы и с Бруклин.
– Да, немного. В прошлом году в первый школьный день она пришла в мой кабинет, рыдая, потому что ее и Ребекку Коперник распределили в разные классы. Она умоляла поместить их в один.
– А вы это сделали?
– После консультации с учителями и с родителями – да. Оказалось, что отсутствие Ребекки – лишь часть проблемы. Другая девочка в изначальном классе Бруклин травила ее и Ребекку, и Бруклин не хотелось учиться с ней.