«Мать честная, так это какой-то их петухов закукарекал». Это было уже слишком. В четыре часа утра! «Да меня соседи на дыбу поднимут, колесуют вместе с Галюнчиком, если узнают, кто их будит. Разнесут не только курятник на балконе, но и квартиру. Надо срочно его заткнуть». Соседа сверху он побаивался. И так надеялся, что они не закукарекают вовсе. Читал, что бройлеры не всегда кукарекают. «А если они „запоют“ хором?». Он толкнул Галюнчика локтем в бок, а сам метнулся на балкон. «Кто, кто кукарекает? – вертелся вопрос. – Зашибу!». Оказалось, Гришка Отрепьев. Он сидел на насесте, выпятив лысую тощую грудь, раскрыв клюв на всю ширину, и пыжился, пытаясь выдавить из себя отвратительный скрипящий звук манка для уток, активно помогая себе тощими крылышками. «Ах ты, Лжедмитрий, смутьян поганый. То драться, то кукарекать взялся». На балкон выскочила простоволосая Галюнчик:
– Толик, что случилось?
– Беда, Галя! Кукарекать начали! Теперь несдобровать нам. Вспомни, как все соседи ополчились на Козина, который выставлял своего попугая в клетке на балконе пятого этажа, и он там чирикал по утрам. Теперь наша очередь. Как его заткнуть?
– В карцер этого расстригу! Давай шапкой его накроем.
– Моей? А потом я ее тебе на голову надену? Кастрюлей лучше.
Он отловил Гришку, отнес на кухню и накрыл кастрюлей. До утра они уже не заснули. Думали, как быть. «Пора, Толик», – с легкой грустинкой в голосе сказала Галюнчик. Он сразу и не понял, что она имела в виду, а когда понял – ужаснулся. «В расход их надо всех, а не только Гришку». Толик как лежал горизонтально, так и подпрыгнул: «Не смей так говорить!».
– А я и не говорю, я приказываю тебе сегодня же после работы всех под нож! Не соседей я боюсь. Надоело все, устала от вони и этой флоры. Надо признаться самим себе, что проект не оправдал возложенных на него больших ожиданий. Ни по мясу, ни по яйцу, ни по пуху и перьям, ни даже по экскрементам мы не вышли на проектные цифры. Ну, наскреб ты две трехлитровые банки помета, решит ли это вопрос повышения урожайности на даче? Подушки и перину купим с тринадцатой. Поживем как люди! А это забудем, как страшный сон, и другим накажем, а если ты привык к живности, купим тебе морскую свинку или хомячков. Будет тебе и Портос, и Пеночка. Но одну подушку я все-таки сделаю.