* * *
– Каждый судит в меру своей… – с надменностью в голосе рассуждал Гордас, войдя в комнату. Он увидел вместе с Азраилом Руфуса и остановился. – Твоя правда, – перебил проштампованную фразу Хэпи, войдя следом. – Кому как не тебе об этом знать. О, привет, Руфус.
Руфус замер на месте. Не отвечая Хэпи на приветствие, он проговорил чуть слышно, уставившись в ядовито зеленые глаза Гордаса:
– Гордас Корвер?
– Что? – Гордас явно растерялся. —Откуда…
По лицу Руфуса проносились зловещие тени:
– Отвечай. Ты допущен в игру?
Хэпи и Азраил с удивлением смотрели на Руфуса, впервые наблюдая в нем подобные метаморфозы ужаса.
– Пропуск, – сообразил наконец Гордас, – я его сегодня потерял. Вы нашли? Верните. – Его речь была властной и жесткой. – Слышите, если нашли, верните мне мой пропуск. Немедленно!
– Видишь ли, Руфус, – Хэпи решил вмешаться, – Гордас никому не показывает своего пропуска. Имеется предположение, – добавил Хэпи на тон ниже, – что он неудачно вышел на фото.
Руфус, казалось, его вовсе не слышал:
– Да, конечно, – зловещие тени исчезли, уступив место улыбке. Не переставая смотреть в глаза Гордаса, он отдал находку. – И кстати, приятно познакомиться.
– Да ничего приятного, – отрезал Гордас, зажав пропуск в руке. Он демонстративно отвернулся, направив свой ходульный шаг в противоположную сторону.
Руфус вопросительно посмотрел на удалявшуюся фигуру, а потом на Азраила.
– Роль не удалась, – пожал плечами тот.
Хэпи согласно кивнул и отправился следом за Гордасом.
Догнав того уже в коридоре, он заметил с укором:
– Боги так себя не ведут.
– Откуда ты знаешь, как ведут себя боги? – в голосе Гордаса сквозило явное раздражение.
– По крайней мере, эмоциям они подвержены меньше, если подвержены вообще.
– Постоянно вижу этого типа. Он словно поселился внашем театре. Чего он ошивается вокруг Азраила? Поклонник?
– Друг, – лаконично ответил Хэпи.
– А ты, как обычно, больше всех знаешь? – резанул Гордас.
– Просто в отличие от тебя, я умею разговаривать с людьми, – спокойно пояснил Хэпи. – Если ты еще не заметил, мы все – в одной труппе.
– Ну и как зовут этого друга?
– Руфус, – Хэпи сделал серьезное лицо. – Никогда не встречал столь полноценной личности.
– Полноценной? – переспросил Гордас, ища в словах Хэпи оскорбление собственному достоинству. – Ага, а я, по-твоему, не… – внезапно он забыл, на что гневается, и замолчал, сорвав корону с черноволосой головы; готический крестик в ухе угрожающе закачался. – Может, ты тоже считаешь себя идеальным? У тебя нет недостатков?