До вечера гостьи были предоставлены сами себе. Передав лекарю свидетельство и набравшись храбрости, я вышла в сад – самое чудесное место во дворце, где никто не косится на бедных невест и не подозревает в желании украсть чего-нибудь.
Солнце в зените жарко палило. Цветы благоухали. Жужжали жуки и стрекозы, а я в одиночестве бродила по парку. Благодаря хозяйственной проныре-служанке, умудрившейся перед отъездом положить в сундук кружевной зонтик, могла не бояться загара и гулять по лабиринту, качаться на качелях, находя прелесть и умиление в каждом зеленом листочке и облачке… Выбирая места уединенные, настраивалась на бал и приводила мысли в порядок.
Каким-то чудом Свельда разнюхала, что чем дальше конкурсантки пройдут в отборе, тем ценнее им выдадут памятные призы, как лучшим невестам королевства. До какого этапа надо дойти – неизвестно, но я уже видела в своих руках какой-нибудь памятный перстень, продав который, смогу открыть лавочку, таверну или еще чего-нибудь. Ну, не служанкой же идти, чтобы в ледяной воде драить полы и миски?!
Нагулявшись вдоволь, побрела обратно, чтобы успеть на обед. У меня были миниатюрные часики, но и без них желудок подсказывал, что следует поторопиться. Чтобы срезать путь, шла по тенистой поляне, повернула… и заблудилась. Но опаздывать нельзя, поэтому побежала по дорожке и вышла к воротам. Сообразив, что следует идти от них, пошла обратно и натолкнулась на процессию слуг, несших многочисленные пожитки рыдающей претендентки.
Не меня выгнали, но я все равно расстроилась. Даже пожалела девушку, пока поравнявшись со мной, она не прошипела зло:
– Чего уставилась?! И тебя вышвырнут!
Но тут рослый слуга подхватил грубиянку под руку и ускорил шаг.
«Наверно, у слуг миледи опыт большой, – подумалось мне. – Не сказав ни слова, ловко выставили за дверь. И не посмотрели, что претендентка богатая».
Не успела дойти до крыльца, послышались причитания другой девушки. Не желая снова нарваться на грубость, я поспешила в свои покои.
К обеду спустилась в том же платье. Если их всего шесть – не развернешься. На меня косились, но я старалась не замечать насмешек. Да и, кроме меня, еще нашлись такие же бедняжки. Оглядывая друг друга, мы невольно подсчитывали количество оставшихся девушек. Если за ужином насчитала тридцать семь участниц, то теперь лишь двадцать три.