- Можно я сама решу, - робко говорю
я. А чутье подсказывает – Аня права. Ну куда мне ребенка? Я сама
еще не выросла и на ноги не встала.
В тот же миг внутри разгорается
пожар, и будто наяву я вижу лицо своего таинственного незнакомца.
Такое родное, будто я его с рождения знаю. А, может, и того
раньше.
Нет, не могу.
Несколькими неделями
ранее…
- Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста,
- умоляет меня Аня и дергает за рукав, как капризная девчонка. – Ты
не понимаешь, он такой… я умру, если не получу его.
Я закатываю глаза. Видела я этого
такого! Не парень, а дикий зверь. Густющая рыжая борода, волосы до
жопы, глаза то ли карие, то ли зеленые, не разобрать. Совсем как у
кошки. Ручища богатырские и татуировка на шее. Про пирсинг, кожаные
браслеты с шипами и цепь на груди я лучше промолчу. Вместо коня
старенький Харлей Дэвидсон. Тот самый полу тонный агрегат, от
которого все на остановке подскакивают, когда он, рыча, проносится
мимо.
- Он написал мне песню, - говорит
Аня. – Он играет в рок-группе!
О, ну раз в рок-группе играет, то
конечно надо срочно бежать на ночь глядя в сомнительный бар на
окраине города, да еще и возле леса.
Сижу, молчу, отпиваю чаю из кружки и
поджимаю губы. Нет бы к нам пригласить его в гости, познакомиться
нормально. Я вообще не привыкла людей по внешнему виду судить. Хоть
и выглядит он пугающе, я прекрасно понимаю, что за личиной льва
может скрываться нежный котенок. Но тот факт, что он позвал ее на
тусовку одну почти ночью на окраину города к лесу смущает больше
татуировок, бороды, пирсинга и двухметрового роста. Сказать бы
Аньке, что она дура, раз на такое предложение ведется, да она
обидится. А мне с ней еще год жить в одной комнате. Да и, что греха
таить, я необщительная. В этом городе она – мой единственный
друг.
А если ее там изнасилуют и убьют? Что
я делать буду? К тому же она меня почти на год младше, я чувствую
ответственность.
- Ань, - максимально проникновенно
говорю я и кладу руку на стол возле ее руки для пущей
убедительности, - ты же понимаешь, что это не совсем безопасно?
- Он тебе не зверь какой-нибудь! –
злится Анька, и мне кажется, что я с подростком разговариваю, а не
с двадцатилетней женщиной.
Досадно вздыхаю.
- Да я же не про него, - отнекиваюсь
я. – Мы не знаем, кто еще там может быть.
- Ну и сиди дома, я одна пойду! –
взбрыкивает Аня, едва стол не переворачивает. Горячая голова, что с
нее возьмешь. И влюбчивая. Она сбегает в соседнюю от малюсенькой
кухоньки комнатушку, где стоят наши узкие койки, и старательно
хлопает дверью.