Знал Роберт и другое: он мог бы
сбежать, однако не стал. Почему? Ему нужны были ответы. Он хотел
посмотреть в глаза человеку, который стоял за гибелью его брата и
потерей магии. Посмотреть – и отплатить.
Именно поэтому сутки спустя он
въезжал вместе со светлыми в ворота замка Лафарс. Роберт
представлял, как выглядит со стороны: весь в черном среди белых с
золотом одежд светлых магов. Захочешь – не останешься
незамеченным.
Армана встречали как героя. Люди
высыпали на улицы, кричали приветствия. Они были уверены: раз Арман
вернулся живым, значит, его противник мертв. Затем видели Роберта
и, вероятно, приходили к противоположному выводу: Арман пленил
врага и теперь везет к отцу. Жители светлого Лафарса начинали
сыпать проклятиями в адрес темного, однако Роберту была безразлична
их ненависть. Он ждал. Ждал встречи с его величеством Холдоном и
возможности задать один-единственный вопрос: кто? Сам король?
Кто-то из его окружения? Кто решил, что королевская семья Тиранора
обязана кануть в прошлое?
- Прошу прощения за наших подданных,
- тихо сказал ехавший рядом Арман. – Они считают всех темных магов
злодеями.
- В Тираноре тоже не очень-то любят
светлых, - усмехнулся Роберт. – У нас встреча была бы куда более
«теплой».
- Понимаю, однако это нас не
извиняет.
Да, светлые должны оставаться оплотом
добра и справедливости. Вот только цвет магии никак не влиял на
человеческие качества. Роберт знал это предельно ясно. Взять, хотя
бы, Лорена, который при всей мрачности характера без повода не
обидел бы и мухи. Зато испепелил несколько светлых, угрожавших его
семье. И вспомнить тех, кто напал на Роберта и Айвона. Их лица
искажала жажда чужой смерти, они упивались пролитой кровью. Так
какая разница, темная или светлая магия струится в твоем теле? А
может, и вовсе никакой? Ты либо человек, либо лишь оболочка,
наполненная развратом и гнилью.
А впереди уже показались ворота
королевской резиденции, вокруг которой и раскинулся город.
Встречать наследного принца Армана, казалось, высыпали все. Он
улыбался и махал рукой своим людям. Светлый принц во плоти. Роберту
же хотелось рассмеяться светлым в лицо. Их герой – и не герой
вовсе. Если бы на поединок вышел Лорен, от Армана и пепла бы не
осталось. Но есть враги куда хуже принца – и в груди болело от
того, что для Лорена это был родной отец.