Бойцы, не бойцы, а всё-таки девушки. Со всеми вытекающими.
Честно говоря, даже мусолить эту мысль не вижу никакой
необходимости.
Так вот…
До места ехали в специальном бронированном фургончике
Канцелярии.
Джип и барбухайку пришлось оставить рядом с полигоном. Державин
забрал ключи и сказал, что его личный помощник перегонит машины в
Удалёнку. Кузьмича я об этом предупредил сразу же. Да и, в целом,
отзвонился бородатому, чтобы тот не волновался и не готовил
ужин.
Итак…
Прибыли в гостиницу. Красная ковровая дорожка была расстелена
здесь по умолчанию, а мы до кучи все такие красивые и нарядные
были, что я не удержался и предложил девкам взять меня под руку.
Две с одной стороны, три с другой; так и шёл со стайкой молоденьких
аристократочек к зависти всех тех, кто видел меня из окон.
Ни дать, ни взять Василий Иванович Хефнер.
Как будто актёрский состав на премьеру приехал. Ну и Шама на
носилках сзади — наша главная дива, которая не выдержала успешный
успех и на радостях завалилась в обморок.
Вместо хостес в пустом фойе нас встретили всё те же люди
Державина в костюмах химзащиты. Пригласили в лифт, который поднял
нас на самый верхний этаж, и проводили в специально-отведённое для
нас крыло.
Каждому достался отдельный люксовый номер и ещё один,
императорский, оказался общим. Там можно было провести время
вместе. Плюс ещё несколько номеров по соседству заняли
институтские. Я заглянул в один, проходя мимо, и невольно
улыбнулся. Дорогущую даже по меркам аристократов мебель
хрен-знает-какого-века сдвинули в сторону, а на её место поставили
аппаратуру и приборы для измерения всего на свете.
Всё же нас не баловать привезли, а изучать. Так что, увы, без
экзекуций не получится.
Вещей у нас с собой никаких не было, а потому мы на словах
забили за собой номера и сразу же пошли в общий и…
Просторный — это не то слово. По метражу он был примерно как
весь мой дом в Удалёнке. Причём половина всех этих метров —
гостиная с панорамой на Москва-реку.
По центру гостиной, как это полагается, стояли диванчики и
кофейный столик. Столик, ага. Не поленюсь потом посчитать годовые
кольца лакированного спила, из которого этот столик был сделан. Но
на вскидку дереву при жизни было лет тысяча, не меньше.
Секвойю что ли у пиндосов утянули?
— Стеклова, это, вообще, что?