Сейчас отряд работорговца насчитывал всего троих демонов, семь
огненных гиен и две телеги с невольниками. По первой мой взгляд то
и дело возвращался к рабам, но вскоре я потерял к ним всяческий
интерес. Не знаю почему, но я не испытывал к ним абсолютно никакой
жалости. Да и там поголовно все оказались демонами мужского пола.
Ни женщин, ни детей. Со слов барона все рабы состояли из должников,
убийц и всякого сброда. Грамар намеревался продать их на
рудники.
По своему существу манор Пылающей Стали более чем наполовину
являлся огромной мастерской. У Марагны хоть и имелись свои легионы
на втором круге, но славились её владения не воителями, магами или
же военным делом, а ремеслом и торговлей. Полезных ископаемых на
обширных территориях имелось в избытке, поэтому были необходимы те,
кто станет добывать эти ископаемые. Ведь порой горнодобывающие
артефакты и машины не в силах добраться до того или иного ценного
ресурса. Как раз для таких работ и использовали рабов. Как объяснил
Хтар дело оказалось опасным и смертность там преобладала высокая.
Некоторые минералы в естественном виде наносили непоправимый вред
даже демоническим отродьям.
Весь путь от кристальных равнин до предместий Лавалара занял
около суток. Правда, тащились мы дольше обычного из-за моей
прихоти. Требовалось узнать как можно больше полезной информации от
Грамара. С места в карьер я прыгаю лишь по причине своей скверной
природы, которую не могу до конца контролировать. Да и в
собственных резервах необходимо разобраться как можно
тщательнее.
В общем и целом, с тех пор, как кое-кто стал обладателем сердца
Опустошителя, утраченные источники так и не вернулись, но меня
радовал тот факт, что за сутки не случилось ничего непоправимого. Я
искренне боялся, что эта дрянь начнет жрать резервы дальше, но
слава Ярвиру всё обошлось. Вероятнее всего, такая радикальная акция
оказалась разовой по причине моей скоропостижной гибели. Руна тоже
чувствовала себя превосходно. К собственному удивлению,
замечательно чувствовал себя и я. Впервые за долгое время эмоции не
доставляли какого-либо беспокойства. По неизвестной причине исчезли
вспышки неконтролируемого гнева и агрессии, затих шепот, а голод не
терзал так рьяно. Ранее за день приходилось дважды, а то и трижды
использовать подавление, а вот сейчас этого не требовалось.