– На дыбе не вздёрнут, народ роптать начнёт, она же не крепостная – все знают, а выпорют, так не привыкать, поболит и бросит.
– Хорошо… Только, если она сама захочет.
* * *
Он лежал, пытаясь читать, но тревожные мысли не покидали его. Ещё пацанёнком он уехал за границу, и знакомых у него здесь нет, помочь некому. Чтоб имение вернуть, об этом сейчас и смысла нет думать. Дверь скрипнула, и Алёнка в ночной рубашечке босиком вошла в комнату.
– Ты чего не спишь?
– Я боюсь. Я усну, а вы уедете – бросите меня.
– Я же обещал тебе помочь, а если не веришь, почему поехала со мной.
– Дядя Митя мне сказал: «Не к добру это, что тебя в барский дом хотят взять, и если не уедешь – пропадёшь. И твое счастье, что Алёша приехал. Он сам в беде, горе у него, и если он тебя не спасёт, никто не поможет. Может, он за границей ума набрался и не станет помещику перечить на свою погибель, а уедет и там подумает, как имение вернуть. Видела, сколько народу нагнали, когда Лукича убивали, и если он тебя с собой возьмёт, считай, счастье тебе привалило. Он и маму твою поможет найти».
– Тебе придётся немного пожить в приюте, а потом, я заберу тебя.
– Я не хочу в приют, – подбежав к кровати и прижав к своей груди ручки, со слезами на глазах взмолилась Алёнка.
Он отложил книгу.
– Ты пойми! Я думал, приеду, брат поможет на ноги встать. На наследство я ж не претендую, а тут такая беда. За дорогу потратился, да церкви пришлось последнее пожертвовать, чтоб за могилками присматривали. Тебе надо в сиротском доме пожить, пока я денег заработаю.
– Я тоже буду работать.
– Тебе одеться надо, кто тебя в этих лохмотьях возьмёт. Видела, как на тебя посмотрели, когда я спросил две комнаты, для меня и сестры.
– Можно я здесь на коврике прилягу, одна я боюсь. Он подвинулся, она осторожно прилегла, чуть тронув покрывало, и свернулась калачиком. Большая слезинка задержалась у неё на переносице, он осторожно пальцем смахнул ее и спросил.
– Как же ты маму потеряла? – и увидел, как дрогнули её губы, и глаза снова наполнились влагой.
– Мы приехали к реке пароходы смотреть, а потом я побежала на лужок бабочек ловить. Одна очень красивая села на цветочек, я подкралась и ладошками хотела её накрыть. Наклонилась, а шляпка с головки у меня слетела, ветер подхватил ее, и она покатилась по траве, я за ней. Она с бугорка скатилась и в воду рядом с мостком, поплыв по течению, зацепилась ленточкой за лодку, что рядом стояла. Я забежала на мосток, спустилась в лодку, дошла до лавки, а её не перешагнуть. Тогда легла животиком на неё, перенесла ноги на другую сторону и встала. Только сделала шаг, как лодку качнуло, и я упала, ударившись головкой об лавку. Дальше не помню, только очнулась, когда уже темнеть начало. Лодку прибило к камышам, я маму позвала, но никто не откликнулся. Я хотела выбраться, но было очень страшно, высоко и кругом вода. Вдруг я увидела пароход, залезла на лавочку и стала ручкой махать, думала меня спасут, но пароход проплыл мимо. Только одна женщина помахала мне в ответ с палубы, набежала волна, и я упала. Было очень больно, и я заплакала, а лодка, покачавшись, опять поплыла. Началась гроза, было очень страшно и холодно, я кричала, звала маму. Там лежали какие-то мешки, которые очень плохо пахли, я забилась под них. Потом какие-то страшные, бородатые дядьки вдруг появились: