* * *
Последний, безусловно здравомыслящий,
план развеяла жизнь. Подъехав к усадьбе, я увидел белый флаг с
красным крестом над входом, две стоявшие перед домом полуторки,
суету в окнах и десяток непрезентабельного вида бойцов в пилотках,
неуклюже выставивших стволы винтовок с примкнутыми штыками из‑за
тополей центральной аллеи в направлении моих боевых машин.
Не лучший вариант для контакта с
предками, но не всё было потеряно, стрелять по нам пока никто не
торопился. Надо было высылать парламентёра, а кому им быть кроме
лейтенанта Суровова? Вот именно, некому. Так что досылаем патрон в
патронник у пистолета и автомата, ставим оружие на предохранитель и
идём договариваться.
Не то что бы я был готов стрелять,
однако, что бы кто ни рассказывал из современных мне сетевых
коммунистов, встреченные колхозники жиром вплоть до председателя не
лучились и достатком в глаза не бросались. Так что и верить в
холодную голову, чистые руки и горячее сердце любого встреченного
мной сталинского особиста явно не стоило. Особенно если, как мне
внезапно пришло в голову, он моё подразделение разоружит до
выявления всех обстоятельств и тут внезапно появятся немцы. Как они
в реальной истории к этому госпиталю заявились, примерно в это
определённое по «Красной Звезде» время.
Фердинанд Порше, Шмайссер и их
коллеги захвату моих боевых машин и вооружения явно были бы очень
рады. Предотвращение этого даже ценой жизни какого‑то невменяемого
еблана есть не самый худший вариант, как бы грязно это ни
выглядело. Позволить себя захватить или сдать подразделение
кому‑либо, кроме большого начальника в глубоком тылу, я не имею
права – и это для меня однозначное решение. Без всяких других
вариантов.
Выпрыгнувшая из люка невиданной
боевой машины рослая фигура человека в невиданном камуфлированном
обмундировании, бронежилете и предусмотрительно надетой вместо
шлемофона каске, держащая в руках автомат с оптическим прицелом,
видимо, произвела на бойцов немалое впечатление. Во всяком случае,
когда я рыкнул в направлении ближайшего штыка: «Боец! Начальника
госпиталя пригласи ко мне, быстро! Скажешь, имеется особо важная
информация. Бегом!» – приказ был выполнен, хотя и после
краткого шушуканья.
Сам боец побежал в сторону здания, а
ко мне вышла другая фигура – щуплый узкоплечий политрук в
измазанной травой гимнастерке с красными повседневными петлицами и
звездой над угольником на рукаве, в таких же, как у счетовода,
очках‑велосипедах и с усиками, как у Адольфа Гитлера. В руке этот
Терминатор держал наган. Начать задавать вопросы я ему не дал,
представившись и с ходу затирая мозг: