- Друга моего супостаты пленили и с
собой увезли, - тяжело вздохнув, ответил я. – Он за меня жизни
своей не жалел… Вызволять его собираюсь, дедко Большак.
- Правильное дело замыслил, -
одобрительно прогудел леший, - сам погибай, а товарища выручай! А я
тебе пособлю, чем смогу. Словес разных нашепчу, чтобы живность
лесная всякая – звери, там, и птицы тебе добрыми помощниками стали
даже в краях чужедальных.
- Вот это подарок, так подарок! –
искренне обрадовался я, еще крепче стиснув в объятиях лесного
хозяина. – Вот это удружил, дедко Большак! Век не забуду твою
доброту!
- А не в этом ли и заключается смысл
дружбы? – Хитро прищурился старичок.
- Помогать друг другу? – ради проформы
спросил я.
- Да! – Согласно кивнул леший. –
Радовать, помогать, дарить подарки. И причём –
безвозмездно!
- То есть даром! – закончил я
известной фразой из старого советского мультфильма, который,
впрочем, еще даже и не сняли.
- А если понадобится – стоять за друг
за дружку горой! – продолжил леший. – Ведь когда-то давным-давно
этим словом называли спутников и товарищей в военных походах, -
ударился в воспоминания лесной хозяин. - От того корня и происходит
и дружина – войско… Чу! – неожиданно насторожился он. – Люди сюда
идут. Трое. Эти твои, как же их? А! – вспомнил старичок. –
Партизаны. Может поводить их по округе, чтобы не
докучали?
- Нет, дедко Большак, не надо, -
мотнул я головой. – Они тоже в сегодняшней битве нимало нам помогли
– отвлекли внимание в нужный момент. Ты их не обижай – не по
собственной воле они в твоем лесу «прописались». А сейчас им и
вернуться-то некуда… - Указал я на «съеденную» лесом
Тарасовку.
- Нешто я не понимаю, друг мой Чума? –
усмехнулся леший. – Пущай живут. А деревень разных окрест еще
хватает – будет, куды после войны возвращаться. А я их как придётся
– на хороший лес строевой наведу. Мне его всё равно обновить
надобно. Вот и отстроятся наново, только в другом месте. Ну, бывай
– мне показываться людям не след… - И ушлый старикашка исчез,
словно под землю провалился.
- А ты, брат Лихорук, стань пока
невидимым, - попросил я злыдня. – И постарайся гостей промыслом
своим не задеть.
- С-с-сделает Лих-хорук, как
п-пратиш-шка Ш-шума прос-сит, - прошипел, словно спускающееся
колесо злыдень и тоже растворился в воздухе.
Не прошло и пяти минул, как к месту
моего заслуженного отдыха выползла из новоявленного леса натурально
ошалевшая «делегация» партизан. Шли они, похоже, ориентируясь на
черные клубы дыма от догорающих немецких танков.