— Он всегда так реагирует? — спросил я, пытаясь узнать больше о
человеке, который, судя по всему, собирался сделать мою жизнь...
интереснее.
— Отец не терпит непослушания. А мать... Она не менее страшна в
гневе, чем он. Они идеальная пара, если говорить о семейном
тоталитаризме. Так что тебе нужно уехать. Я боюсь за тебя.
— Я никогда ни от чего и ни от кого не убегал, — твёрдо ответил
я, мотнув головой. — И не собираюсь начинать сейчас.
— Интересно, это смелость или глупость? — вздохнула она, и
тревога мелькнула в её глазах.
— Обычно эти два качества идут рука об руку, — усмехнулся я. —
Так что, скорее всего, и то, и другое.
Мы продолжили путь, и она всю дорогу рассказывала мне про своих
родителей. Оказалось, они были не только влиятельными, но и крайне
принципиальными людьми. В голове мелькнула мысль, что я вляпался в
ситуацию похуже, чем обсуждение политики на семейном ужине.
Когда мы вернулись к её дому, нас встретили слуги с лицами,
словно мы наступили им на любимые тапочки. Мы сделали вид, что
ничего не произошло, хотя это было так же бесполезно, как пытаться
спрятать слона за тонкой занавеской.
В следующие дни мы старательно скрывали наши встречи,
наслаждаясь каждым мгновением. Но мысли о том, что задумал её отец,
не давали покоя. Ждать долго не пришлось: день икс настал.
— Он уже здесь, — сообщила Вика, побледнев. — Отец вернулся. Ты
всё ещё можешь уехать.
— И пропустить встречу с твоим отцом? Никогда. Я ведь не только
глуп, но и любопытен.
— Твоё упрямство когда-нибудь тебя погубит, — она покачала
головой.
— Возможно, — согласился я. — Но пока я жив, буду следовать
своим принципам.
К нам во всём этом домашнем переполохе, когда слуги носились
туда-сюда, готовясь как полагается встретить неожиданно
вернувшегося господина, подошла Маша.
— Я слышала, что твой отец уже здесь, — сказала она, сверля меня
взглядом. — И знаю, почему он так поспешно вернулся. Вика сияла
после вашей прогулки.
— Ну, прогулка была замечательной. Свежий воздух, звёзды,
папарацци в кустах, — ухмыльнулся я.
— Ты в большой беде, знаешь ли, — Маша прищурилась.
— Спасибо за предупреждение, — поклонился я. — Всегда ценю твою
заботу.
— Я думала помочь тебе в этой щекотливой ситуации, но теперь не
уверена. Отец Виктории жутко силён, я сама его немного
побаиваюсь.