- Я буду здесь, снаружи.
Уняв кое-как дрожь, Чжаншан кивнула и на подгибающихся ногах
направилась к распахнутым воротам. Место было в самом деле
оживленным, и ее страхи были беспочвенными. В то же время Чжаншан
не могла отделаться от них. Атмосфера этого места давила на нее,
заставляя чувствовать себя беспомощной. Она была словно героиня
страшной детской сказки, вступающая в логово огнедышащего
чудовища.
Двор святилища выглядел заурядно: квадратной формы, вымощенный
плитами сланца. Посредине высокий камень с вырезанной на нем
молитвой, опутанный ритуальными веревками. Возле него на земле
сидели несколько нищих, прося милостыню. Людей во дворе было
множество. Они кидали деньги в выставленные нищими плошки, стояли
перед камнем склоня голову, вращали молельные барабаны, сжигали
поминальные деньги на специальных жаровнях, торговались из-за
амулетов и пожертвований и производили невероятный шум. Он
контрастировал с темной скалой, нависающей над изогнутой крышей
красной черепицы и с тем ощущением, что сладкий запах благовоний
призван что-то скрыть. Вопреки всему, включая здравый смысл,
Чжаншан ощущала запах разлагающейся плоти. Его, конечно, не могло
быть, но ее воображение разыгралось не на шутку.
- Вы пришли помолиться об усопшем, добрая паломница? -
прозвучало над ухом.
Голос был сладкий, как мёд. Неприятный. Точно у дворцового
евнуха. Чжаншан обернулась и окинула взглядом высокого худощавого
мужчину в монашеском облачении, очень сутулого. На его гладком,
лишенном растительности, морщин и каких-либо уникальных признаков
лице расцветала такая же сладкая и неприятная улыбка.
- Я... - Чжаншан облизнула губы. - Я пришла навестить своих
родителей. Они погребены в святилище.
Монах окинул ее красноречивым взглядом. Очевидно, Чжаншан не
походила на человека, способного заплатить за погребение в Фэншилу.
Она, определенно, и не была таким человеком.
- Ученый Чжан, - сказала она, вздернув подбородок. Вызов и
недоверие приободрили ее. - Я его дочь.
- Уче... а-а! - монах закивал, точно фарфоровая
игрушка-болванчик. - Следуйте за мной, барышня Чжан.
Однако, с места монах не сдвинулся; так и стоял, сутулясь и чуть
вытянув руку, в которую Чжаншан догадалась вложить связку монет.
Только после этого монах развернулся и засеменил в сторону одной из
дверей, властными жестами разгоняя толпу на своем пути. Чжаншан
постаралась ступать за ним практически след в след, чтобы не
потеряться. То и дело сквозняк доносил до нее густой благовонный
дым, и тогда приходилось ускорять шаг и аккуратно прикрывать лицо
рукавом, надеясь, что это не примут за неуважение к местным
святыням.